Вот и два года пролетело.
Теперь я понял, наконец,
И сам себе признался смело,
Что прав был, всё же, мой отец.
По многим жизненным вопросам,
Где не согласен был с ним я.
По жизни плыв тогда матросом,
Не знал о жизни… много я.
А он подсказывать пытался,
Всё мне нотации читал.
Я слушал, многим возмущался,
Ершился, но на ус мотал.
Рядком в кладовке инструменты:
Ключи, отвёртки, плашки в ряд.
Закруток прорва, реагенты,
Там до сих пор ещё стоят.
На стеллажах рядами книги,
Что он годами собирал.
Гиганты мысли высшей лиги,
Не всех, но многих я читал.
В них, отпечатки пальцев сильных,
Страницы бережно хранят.
Стоят они на полках пыльных
Для внуков, правнуков ребят.
А как хотелось бы поспорить
Твоё отпраздновав туше,
Но чёрным, тяжким камнем горе
Навек повисло на душе…
Мне не под силу, не удастся
Квартиру превратить в музей.
Пускай вам сторицей воздастся
За свет души ваш, за детей.
Храни вас Бог в пути, родные,
По многочисленным мирам.
Всё помним, наши дорогие,
Желаем счастья, мира вам!
Как знать, быть может и не мало
Земных ещё минует лет,
Мы пронесём в сердцах усталых
Зажжённый вами Божий Свет.
Родные. Папы, мамы, братья,
Что ж нам мешает их понять?
Нет, не устану повторять я:
Так просто счастье потерять!
Цените ж их, покуда живы,
Не так уж много в том труда,
Чтоб не корить затем с надрывом,
Себя, простившись навсегда…