То не новое вовсе дело,
не ругай меня и не злись.
Хмельным маем дышала белым
деревенская моя жизнь.
Была радость, ушла до леча.
Соловей рощи улетел.
Чем я душу свою калечил?
Чьи на свете я песни пел?
Про сердечную пел разлуку,
про застенчивость синих глаз.
Про счастливую жизни руку,
с коей встретился лишь сейчас.
Под недельной лица щетиной,
сердца грусти не разглядев,
отвела от меня кончину,
но оставила не у дел.
То не новое вовсе дело.
Я и раньше, когда сорвусь
матерился довольно смело,
но ни мать не ругал, ни Русь.
Не охоч сильно я до пьянок.
Ну уж если и надерусь,
и шатаясь иду с гулянок,
ты прими уж какого, Русь.