Мне не было иного дела,
Я слушал ночь и в тишине
Ночная бабочка влетела
В окно открытое ко мне.
И сразу все перевернулось,
Едва хотел ее прогнать,
Во мне желание проснулось,
Давно забытое – писать.
И сразу заструились годы,
И тысячи картин и встреч;
Возникли здесь же мимоходом
И продолжали в Лету течь.
Кружилась в танце балерина
Передо мною на столе,
Дрожал обрывок паутины,
Как парус на крутой волне.
И даже дальняя дорога,
Своими тайнами маня,
Легла перед глазами, строго
Конец пути и бед храня.
Полночный кот мурлыкал громко,
Его хозяйка рядом с ним,
Звала пройти по самой кромке
Над стаей лебединых зим.
Ей дела нет, что я крестьянин,
Она твердит, что я поэт,
И завистью мне сердце ранит
И требует любви в ответ.
Ей не понять больную душу;
Себя не в силах изменить,
Я ход событий не нарушу,
Не оборву гнилую нить.
Прости, красавица родная,
Рябину видишь – горький сок
Забродит в ней еще до мая,
Но май мой, кажется, далек.
Он не войдет вслед за апрелем,
Мне май заказан, как и рай,
Я знаю соловьиной трелью
С тобой нас не разбудит май.
Прошу уйди – она уходит,
А бабочка летит к огню
И гибель скорую находит,
И жалость лживую мою.
Рукой неверной кляксу капнул
На лист, и звонко под конец
На колпаке дурацком звякнул
В углу фальшивый бубенец.
http://www.proza.ru/2015/07/22/1271