Рече же живот: «Госпоже моя смерть, покажи на мне милость свою, отпусти мя ко отцу моему духовному, да покаюся ему, елико согреших».
Рече же ему смерть: «Никако же, человече, не отпущу тя ни на един час. Тем вы прельщаетеся, глаголюще: заутра ся покаю, и бес покаяния наипаче согрешаете, а мене забываете, а ныне как аз пришла, так и возму. Ко всем моя любовь равна есть: какова до царя, такова и до нища, и до святителя, и до простых людей. Да аще бы аз богатество собирала, ино бы не было и места, где ми его класти, понеже, человече, прихожу аз, аки тать в нощи, безвесно. Слышал ли еси во Евангелии господа глаголюща: блюдитеся вы на всяк час смерти, не весть бо ни един от вас, когда приидет смерть, приходит смерть аки тат, смеръть вам грамоты не пошлет, ни вести не подаст. Господь бог тебе не стерпе, ниже помилова. От мене же милости нихто не ищи, аще кто ищет и не обрящет».
И тако его поверже с коня на землю, дондеже предаст дух свой Богу. Тако сконча воин жизнь свою. Ныне и присно и во веки веком. Аминь.
http://www.krotov.info/acts/17/1/preniye.html
+ + + + + + + + + + + +
НЕ СМЕТЬ!
Трогать не своё – не сметь!
Рядом оказалась – смерть.
Неужто –
освободит
душу от уз?
Картинки мелькают:
малыш-карапуз,
Худыш-отрок –
гадкий утёнок…
Не девушка,
но и не ребёнок.
Юнница – с косой до пят.
Ещё – вкусила страстей яд,
Птицей из гнезда полетела,
К земле притягивало тело…
Слаба – ныне, хлад – в ногах,
Ни-че-го – не успела! Ах…
Телу – приказ:
сиди ровнЕнько.
Вспомнила:
твист, вальс,
летка-енька,
Цветы, цветы –
в ведре, в вазах…
Уйти –
в воспоминаниях всё
смазав?..