В середине 90-х я работала в одном научно - исследовательском центре медсестрой. " Седьмой этаж, абдоминальное"- звонко отвечала я по телефону. Отвечала, если находилась рядом с телефоном, а не мчалась с подносом со шприцами колоть антибиотики послеоперационным больным, или не выполняла одну из миллиона своих обязанностей.
На этаже были расположены мужское и женское отделение, по 40 человек в каждом. Работы было море.... Я только недавно закончила медучилище, отработала практику на скорой помощи и горела желанием спасать людей. Я очень любила свою работу. Даже сейчас после стольких лет, успешных бизнесов, путешествий и вообще всего что со мной происходило, вспоминаю эти времена как одни из самых счастливых в моей бурной жизни.
В мужском отделениии лежал больной Самохватов ( фамилия изменена). Он умирал. Умирал медленно, в муках. В тихих муках. Он старался нас не тревожить, даже жалел." Девочки, у вас столько работы, вы как пчелки носитесь. Не беспокойтесь, я подожду" - говорил он и утомленно прикрывал глаза.
К нему приходила жена. Красивая, ухоженная женщина со злым лицом. Она садилась на краешек стула около кровати, брала его за руку, сидела не долго, прощалась и уходила. Больному становилось все хуже. Однажды лечащий врач пригласил жену Самохватова в кабинет и долго с ней беседовал. Она вышла из кабинета с сухими блестящими глазами и перекошенным лицом. Больше она не приходила.
В палате у Самохватова стоял тяжелый запах. Запах безысходности и смерти. Все знали, что ему остались считанные недели, может быть даже дни. Он начал спрашивать про жену. Я выкручивалась как могла:" Она заходила буквально час назад, мы решили не будить вас, ведь обезболивающее только подействовало и вы смогли немного поспать". " Она звонила, просила передать, что очень загружена, не сможет прийти"......
Потом получилось так, что я стала работать в ночную смену, хотела учиться дальше и решила готовиться к экзаменам. Для этого нужны были свободные дни, курсы тоже были дневные.
Однажды я зашла к Самохватову , он вызвал ( у всех больных была кнопка вызова медсестры под рукой). Очередной укол обезболивающего, практически бесполезного.... Он впал в забытье. Я присела рядом. Он начал бредить, повторял имя жены. Я почувствовала , что он умирает. Мне стало немного страшно, хотя больные умирали и раньше практически у меня на руках. Я взяла его протянутую руку и стала успокаивать его, он все крепче сжимал мою ладонь, как будто держался за меня и смерть, стоявшая на пороге , не могла утянуть его в небытие. Вдруг я поняла, что он думает, что держит за руку свою жену. Он обращался ко мне, называя ее именем. " Да, да, конечно, я здесь. Я с тобой. Не беспокойся ни о чем. " По его щеке скатилась слеза, -" я знал, что ты прийдешь, ты будешь рядом. Я так люблю тебя". Я сглотнула комок слез подступавших к горлу. " Я тоже люблю тебя" - сказала я. " Все будет хорошо".
Утром я сдавала смену. Мы отчитывались о происшествиях, о самочувствии недавно прооперированных больных. И о смертях.
Хирург, который свидетельствовал смерть больного Самохватова ( я как младший медперсонал должна была позвать врача , там особая процедура есть), поделился своим наблюдением с коллегой. " Знаете, этот больной, он так долго страдал, жена его бросила. А умер с улыбкой на лице. Как будто ему в любви признались".....
" Признались"- подумала я.......