Ну что ж, бывало, пил — не только пел, а позже и кололся.
Кто может осуждать - кто свят, кто глуп, кто верит в высший суд.
Но скоро сорок лет, а всё идут напиться из колодца.
Его нет скоро сорок лет — чуть меньше, чем он пробыл тут.
Поэт, он прокричал, пропел и прохрипел больную душу.
Больную нашей болью, как Христос — один за все грехи.
И каждый, кто когда то просто-напросто его послушал,
Останется влюблён душой в его бессмертные стихи.
Он не был баловнем правителей, богов и судей.
Он часто корчился от незаслуженных обид,
Но лейтмотивом стих его вливался прямо людям в судьбы.
Вы говорите: умер, мы, не веря, говорим: убит
Он мог бы жить ещё те сорок лет, что нет его на свете.
Он не остался бы без тем, а может, мир был лучше б с ним.
Но что гадать? Он, так и не проснувшись летом на рассвете,
Ушёл туда, куда уйти приходится и всем живым.