порадовать бы тебя чем-то,
рифмованным, вкусным,
от чего у самой захватывает дух.
что бы унынье и там, где пусто
объединилось в двух.
ведь если звезды горят,
ведь они, правда, нужны кому-то!
только зря, про Маяковского говорят,
что он был долбанутым.
его лесенка, это ведь гениально!
ну разве я не права?
которая чуточку маниакально
объединяла слова.
да что я все об этом двухметровом гении,
когда и сама могу кое-что рассказать
на что, моего бы хватило рвения,
пол России перекопать.
по утрам замечаешь, как рассвет обнимает небо?
облака землю как прошивают росою?
покажи мне глазами, где бы
встретились мы с тобой?
коли я бы тебя не искала,
а ты, не любила синий.
и вместо привет сказала:
«закат, он такой красивый»
и ты может быть, согласилась
думая о своем:
«вот она, прицепилась»,
предложила б: «давай споем?»
это были не мы бы, точно
ведь ты любишь синий,
а другая – нет
да и случай любой насильный,
не заставит сказать «привет».
а в морозы, снежинки, ты помнишь
их танец в свете луны?
такой, что сама не исполнишь,
да конца зимы.
и может, хватит смелости,
набрать в грудь воздуха
и рявкнуть,
(припав на колено немного)
Тебя надобно спрятать!
И упрятав в укромное место,
может под землей, может над
я замесила бы, словно тесто
в робкую речь слова.
начала бы и бекать, и заикаться может
знаешь, волнение, все дела
я б из памятных моих строчек
доставала года.
а в годах самое сокровенное,
ошибки, тайны и стихи,
прочитанные и надменные,
но это - были, будем - мы.
пером я словно по бумаге,
веду по вене острием,
к тебе, все чаще я с признаньем,
да и с ответом тем: «споем!».