-Что будет потом?
-Потом?
-Наша вечность…
С того момента как произошла катастрофа, прошло около года. Все это время мы находились в бункере. Раз в месяц, созданная правительством служба «ССВ» (Служба Спасения Выживших) сбрасывала герметичные ящики с провизией в 30 метрах от бункеров. На каждом ящике был выгравирован номер бункера, которому ящик предназначался. Ужаснейшая была картина, когда раз в месяц из бункеров вырывались семьи с респираторами на лице и подручными средствами защиты в руках. Ножи, трубы, бейсбольные биты, в прочем все, чем можно было отбить у жильцов соседнего бункера желанный ящик. У некоторых не было респираторов и они наматывали вокруг лица ткань, пропитанную разными самодельными растворами, дабы защитить дыхательные пути от попадания радиоактивной пыли. После каждой «вылазки» за провизией на «безопасной» 30 метровой территории оставались тела. Которые, постепенно накапливались и служили кормом для чудом выживших, но изуродованных в ходе мутаций животных и птиц. Количество тел с каждым месяцем росло, давая понять о сокращении числа выживших. Наш бункер был крайним. Он ближе всех располагался к концу безопасной зоны. Дальше продолжение имел безжизненный пейзаж, когда-то поросших льном холмов, за которыми начиналось озеро. Может быть это облегчало наше с Лизой существование. Лиза, моя любимая, вечно прекрасная супруга. Мы были знакомы с ней со школы. И всю жизнь шли плечо к плечу. Даже теперь, когда привычного мира не стало, мы остались вместе. Наша любовь, единственное, что радиация уничтожить оказалась не подвластна.
Сегодня 1 октября. В 8 вечера должны пролететь вертолеты «ССВ» и сбросить ящики с провизией. Нас всего двое в бункере, но этих чертовых подачек от правительства не хватало на двоих. Благо крыс, которых радиация не берет, в бункере было предостаточно.
Я сидел и смотрел на часы, прочищая клапаны респиратора. На часах была половина восьмого. Лиза лежала на диване и молча смотрела на меня. Каждый месяц, мы не знали, вернусь ли я в бункер, и эти мысли вгоняли ее в состояние бесконечной печали и весь день, когда на календаре стояло 1 число нового месяца, в нашем бункере царила тишина. На часах без 15 восемь. Я молча посмотрел на Лизу и моя рука потянулась за респиратором.
-Подожди. –нарушила тишину Лиза, своим ровным спокойным голосом. – Помнишь, на выпускном, мы с тобой убежали и встречали рассвет вдвоем? Мы тогда лежали на цветущем льне, и тогда же ты первый раз поцеловал меня?
-Лиза, мне нужно идти. У нас не осталось провизии…
-Подожди… А помнишь, как ты стащил у своего отца надувную лодку и мы почти всю ночь плавали по озеру?.. Я так скучаю по этому виду…
-Озеро пересохло незадолго после катастрофы. Ты же знаешь. К тому же оно находится за холмами, а это выходит за тридцатиметровую безопасную зону…
-Я очень хочу на озеро…
-Но Лиз…
-Тссс… молчи. –Лиза встала с постели и подойдя ко мне осторожно прижалась к моей груди. – Я беременна.
-Что? Что ты сказала?!
-Я беременна… с такой же ровной нотой в голосе повторила мне Лиза. –Но я не хочу что бы наш ребенок видел все это. Понимаешь… Год. Уже целый год, мы живем в этом бункере. И каждый месяц я не знаю, увижу ли тебя снова. Я не хочу что бы так было…
-Лиза. Мне нужно идти.
Я медленно убрал ее руки от своих плеч и взял со стола респиратор.
- Оставь его. Так же спокойно сказала Лиза. – сегодня он тебе не понадобится.
Я смотрел в ее глаза, и не мог сказать ни слова. По ее щекам, медленно и так же спокойно, стали стекать слезы.
-Ты уверена? – спросил я ее подойдя ближе и снова обняв.
-Да. –сказала она приложив мою ладонь к своему животу.
Уже через десять минут мы стояли на линии, тридцати метровой безопасной зоны и смотрели в сторону холмов, на которых когда-то цвел лён. А там за холмами было наше озеро. Над головой прошумели вертолеты «ССВ» и из бункеров стали выбегать разъяренные люди, жадно хватая ящики. Из соседнего бункера выскочила молодая беременная девушка, которая закрывала лицо тряпкой, а второй рукой тащила ящик с номером нашего бункера.
Я посмотрел на Лизу, достал из кармана плаща свой респиратор и кинул в ее сторону. Она опешив посмотрела на нас, и схватив респиратор принялась за прежние занятие. Я снова посмотрел в глаза Лизы и слегка улыбнулся.
Уже через пол часа, пустая 30 метровая безопасная зона была безмолвно тихой. Первое число октября, лишь пополнило ее коллекцию тех, кто не пережил схватку за драгоценные ящики с провизией, продлив тем самым жизнь, облученным и таким же обреченным животным.
И только на когда-то цветущих холмах, виднелись два силуэта молодой пары, идущих в сторону озера…
-Что будет потом?
-Потом?
-Наша вечность…