Впереди – колокольно-ржаная Россия.
Купола – по глазам! – Так пронзительно-ясно.
Всё казалось мне писаным солнцем – на синем.
Оказалось: всё писано гарью – на красном.
Если плачешь, к стволу припадая – берёза; чтоб повеситься – больше подходит осина. На заблёванной скатерти – пьяные слёзы. «Да какого ты ляда рыдаешь по сыну? Ведь вернулся. Уже восемь месяцев – дома. Цел–здоров. Нет работы? – Найдётся халтура!» - Объяснять им, что значит – с «чеченским синдромом» – всё равно, что доказывать: пуля – не дура... Нет, не дура. У пули другая натура.
Делу – время. Страна продаётся «по таксе». На элитной Рублёвке – своя субкультура. На странице истории – жирная клякса. На воде, значит – вилами: «равному – равный»? – Прокричать бы навзрыд: «За Державу обидно!» – Всё казалось мне писаным ложью на правде, а подложная правда казалась постыдной.
От себя убегая, дрожишь на перроне.
И душа умирает, себе же – чужая.
Тут не то, что слезы – и плевка не обронишь!
«Посошок». Без закуски.
– Меня уважаешь?!
…бездорожье, бурьяны, кресты на погостах –
всё быстрее мелькая, проносятся мимо.
Время смыло оттенки лихих девяностых.
И российское знамя взлетело над Крымом.
Но хлыстом по спине ветер смерти – с Донбасса.
– Сохрани пацанов! Не пускай их из дома,
чтоб дожди не стонали над «пушечным мясом»!
…и повсюду – раскаты весеннего грома.
Пусть мужик перекрестится (грянет – не грянет?)
От разбитого тракта до неба – Россия...
Я стою на коленях, а в горьком тумане –
купола, купола…
Золотые. На синем.
2015