Мужчинам, угодившим в
«кризис среднего возраста»
Потерявший всё
( быль )
Високосный год уже отшагал свою первую половину, лето было в самом разгаре, а на нашей «взлетной полосе» еще не случилось ничего чрезвычайного. Даже собак и кошек давить перестали, хотя те продолжали регулярно нарушать правила дорожного движения и переходить улицу в неположенном месте…
…. «Взлетная полоса»…Участок улицы на окраине провинциального городка, прямой, как стрела, без знаков и светофоров. На удивление, гладко заасфальтированный. Длиной около полукилометра, он позволял некоторым водителям разгонять свои авто до приличных и неприличных скоростей. Те из домашних животных, которые не успевали увернуться от колес машин - гибли, и это уже становилось печальной традицией нашей «взлетки». Но в это лето традиция начала рушиться. Может потому, что на «взлетке» появился Он?
На первый, мельком брошенный взгляд, он был похож на обычного кобеля, удравшего из дома на зов Природы. На это указывал кусок солидной цепи, прикрепленный к ошейнику и свисавший до самой земли. Сорвался, значит…Только вот, собачьих свадеб в нашем районе не наблюдалось, псы не сбивались в стаю и не дрались, отстаивая свое право на продолжение рода, да и его поведение не подтверждало первоначального впечатления: уныло и отрешенно, опустив голову и позвякивая опостылевшей цепью, он методично прогуливался по обочине дороги мимо домов нашего квартала. Дворовые собаки сходили с ума от бессилия и злобы, но высокие заборы и крепкие цепи не позволяли им выскочить на дорогу и разобраться с пришельцем. Он же не обращал ни малейшего внимания не только на них, но и на катившие мимо автомобили, которые, на его счастье или несчастье, притормаживали и объезжали безучастного бродягу.
Тем, кто присматривался к нему повнимательнее, сердце сжимали тоска и тревога - пес был стар. Седина на морде, изорванные в бесчисленных драках уши, усталые, гноящиеся глаза и неторопливая, осторожная походка – большего количества признаков угасания жизни и не требовалось. Впечатление усиливала громадная грыжа каплевидной формы, висевшая на его шее немного ниже ошейника. Размером с кулак солидного мужчины, она оттягивала голову вниз и, видимо, жутко мешала.
Но пес держался молодцом - не скулил, не заискивал перед прохожими, униженно заглядывая в глаза, не просился «примаком» во дворы, пустующие без его соплеменников. Что он искал на нашей «взлетке», шастая мимо домов, как привязанный, уже суток трое, а может и больше? Зачем мотался по обочине и днем и ночью? Может он искал свою смерть? Но для смерти собаки подбирают укромные места, да и она объезжала его стороной. Почему он оказался именно здесь и именно сейчас, когда моя семейная жизнь повисла на волоске и настроения: «Ухожу», «Остаюсь» сменяли друг друга, как часовые у мавзолея с телом великого вождя? Пес не был изгнан - кусок цепи красноречиво свидетельствовал об этом. Он не бежал от бескормицы - был поджар, но не истощен и его шерсть хранила признаки ухоженности, печать бесприютности еще не коснулась ее. Тогда, все-таки, что же он здесь у нас искал?! Свой дом? Хозяина? Последний приют?
Рискну предположить: почуяв призывный запах самки, повинуясь зову крови, он в последний раз сорвался с крепкой цепи. Сорвался, не сознавая, что ему уже не удастся ни продолжить свой род, ни вернуться к родным стенам. Долго и безуспешно он следовал за «свадебным кортежем», упрямо повторяя попытки заслужить благосклонность самки, но каждый раз был нещадно бит и, самое обидное, отвергнут. Его собачье сознание не могло и не хотело понять и принять простую истину - его время прошло и ему уже пора на покой. А когда ему это все-таки внушили, то открывшееся настолько потрясло и обескуражило его, что он забыл где находится, кто его хозяин и где его дом. Пытаясь вспомнить свою, уже прошлую, жизнь, он все ходил и ходил, позвякивая цепью, и это позвякивание отдавалось в моем сердце эхом колокольного звона на церковном деревенском кладбище…
…Я не сразу обнаружил его уход - он растворился также незаметно, как и появился. Ушел почти сразу после того, как я решил не ломать семейный уклад и не бросаться в неизвестность, уповая на опыт, силу любви и благосклонность судьбы…
…Но, похоже, у Сил Неба нет ко мне полного доверия: он встретился мне еще раз на соседней, тихой и спокойной улочке. Уже без ошейника и цепи, да и грыжа, кажется, поуменьшилась в размерах.
Он стоял на середине гравийки, собаки в окрестных дворах молчали - для них он, стало быть, перестал существовать. Подняв голову, напрягая угасающее зрение, пес всматривался в меня, ожидая оклика, призыва, ласки. Напряженный, осмысленный, полный горечи взгляд всколыхнул в душе волну жалости и сострадания. Увы, я не мог предложить ему дружбу, заботу, приют – мой кобель-четырехлеток загрыз бы его сразу, возле калитки двора.
Уперев взгляд в землю, холодея от пронзительной догадки его истинного появления, я молча прошел мимо. Несколько шагов он следовал за мной, но, не услышав участия, остановился и еще очень долго смотрел мне вслед…
Я шел, чувствуя спиной горечь его взгляда, а в голове стучал метроном знакомых с детства слов: «Мы с тобой одной крови…Ты и я…»
8 июля 2004 года.