случилась любовь и просишь ее остаться,
чтобы в уши анаа ухиббука арабской вязью,
и обниматься до дрожи в коленных чашечках
чтоб на разбитые потом тихонько мазью;
чтобы можно было придти и просто сдаться,
на холодном полу сидеть, боясь проснуться,
чтобы не было этих людей как каких-то дотаций,
чтобы с гордостью встать уже и разогнуться;
чтобы в белом не приходили и не кололи в руки,
пусть лучше ты меня любишь и это лечит,
я пишу тебе письма совсем не от скуки
анаа ухиббука
атлант расправил плечи
случилась любовь и не знаешь как удержать-то,
привязать канатом, приковать наручниками, выжечь
как тебя крепче к себе —тишетише— прижать-то,
и шептать на каждое слово «мы же, мы же»;
я держу тебя за руку по холодным кривым тротуарам,
я молчу и улыбаюсь при каждом своем болевом,
потому что не знаю еще никакого жизненного пожара,
и бегу к тебе по песку со сломанным каблуком;
это поле усеется яркой златой пшеницей,
после — станет болотом и прорастет камыш;
я проснусь в палате в пустой больнице,
ты проснешься в квартире от сокращения мышц.