эпилог

Адам Асвадов
и как двадцать веков назад приношу я весть
весь пример после прошлого - в единении воль и сил
но сейчас мою речь направляет не только месть -
отмывание сути звериных немых могил

я просил покоя, и радости жить искал
на бессчастьи бесчестья хоть глоток чужих не грызть
но в ответ - лишь скабрёзной ухмылки дурной оскал
разбивающий память и чувство покоя вдрызг

в этом веке я даже в дом заходить не стал
и с женою его общаться мне не пришлось
я решил всё чётко: хребет мой и горло - сталь
на устах не моих, но его в этом веке - ложь

у него нет ни виллы, ни знатных учеников
ни сивилл, ни книг и ни званий, как в прошлый раз
он не помнит ни тел, ни событий, ни языков
ни значений простых и пустых от иного фраз

очищение смертью труднее всего нести
как лекарство и дар, а не бритву к зиянью вен
но зато в моём выборе нет никакой тоски
да и он не мудрец давно и не знаний тень

но когда моя речь обратит его кровь в вино
а его самого - в ускорение взлёта ввысь
он поймёт, что отныне он больше с ней - не одно
и очистятся слово, тело, и даже мысль