Одиночество. Квартира пуста и я не знаю, кто из нас более пуст.
Я стремлюсь вырваться из плена артерий и вен, родиться заново.
Мои раны кровоточат и изливают целую гамму чувств,
Но кому мне сказать об этом? Мое небо теперь безымянное.
Сложно жить, когда миры и смысл бытия ты находил в чужих глазах.
Легко сказать, что забыл, но по прежнему ложиться лишь с краю,
Ведь место у стены было занято всегда и одолевает страх,
Когда оно холоднее всех льдов и всей стали.
Я кричать готов и рвать плен из артерий лезвием в ванной.
Ну, где же ты, черт, мое небо, солнце, нирвана?
Все идет ко дну, а я так и не умею плавать, и видимо все так закончится.
Квартира намного больше жива, чем я. Одиночество.
Мы улетим в Париж на первом самолете и смеяться будем с Эйфелевой башни,
Глядя на суету людей и их тщетные попытки жить среди катакомб.
Я открываю медленно глаза и мне становится страшно,
Ведь сторона кровати у стены холодна и это все сон.