Thank You for the Light
by F. Scott Fitzgerald August 6, 2012
Мисс Хэнсон была довольно выцветшей сорокалетней женщинoй, работающей коммивояжером в Чикаго в области сетевого маркетинга по продаже корсетов и женских поясов для чулок. На протяжении многих лет территория, ею обслуживаемая, охватывала города Толедо, Лиму, Спрингфилд, Колумбус, Индианаполис и Форт-Уэйн, посему случившийся перевод на Средний Запад в штаты Айова, Канзас, Миссури был кроме того, что несомненным продвижением по службе, но и хорошим предвестником развития ее фирмы, которая тем самым сильнее закреплялась всё дальше на запад от штата Огайо.
На востоке у мисс Хэнсон была превосходная репутация и в конце переговоров по закупкам, зная её словоохотливость, клиенты часто предлагали легкий офисный фуршет из напитков и сигарет для отдыха и неформального общения.
Но на новом месте госпожа Хэнсон вскоре обнаружила, что условия работы здесь в корне отличаются от прежних, тех к которым она привыкла за годы работы. Мало того, что её никогда не спрашивали, если у гостьи намерение закурить, но и несколько раз на свой вопрос: «Будет ли кто-то возражать против сигарет?», следовал недвусмысленный отказ:
"Понимаем Ваше желание, но оно плохо влияет на сотрудников".
И хотя фраза произносилась с ноткой вины, ничего не оставалось, как согласиться:
"Да, конечно, я понимаю."
В тоже время сам процесс курения иногда бывал жутко необходим. Ведь женщине приходилось в процессе переговоров тратить чрезвычайно много сил на убеждение потенциальных покупателей и отстаивание в спорных моментах своей позиции, имевшиеся же при этом возможности для отдыха и психологического расслабления были крайне ограниченными.
Мисс Хэнсон, будучи и вдовой, и достаточной одинокой женщиной без близких родственников, не могла проводить у кого-то вечера за чашкой чая, кроме того из-за проблем со зрением ей и кинотеатр можно было посещать не чаще раза в неделю. Отсюда курение в конце рабочего дня становилось важным знаком, отвлекающим от ежедневных проблем.
Конец прошлой недели застал торгового представителя образцов дамского белья в городке Канзас, где мисс Хэнсон заканчивала свою первую поездку по новой трассе.
Была середина августа, отпускной сезон, и женщина ощутила несколько одиноко ей среди всех этих новых контактов. К радости в одной из фирм повстречался знакомый ещё по Чикаго господин, что воодушевило женщину на желание поболтать, да и кроме того хотелось подготовиться к встрече с очередным клиентом, разузнать о нём по возможности побольше подробностей.
Мисс Хэнсон присела к столику клерка и между делом поинтересовалась:
"Станет ли он возражать, если я закурю?"
"Что? Боже мой, разумеется! " — разочаровал госпожу Хэнсон её старый приятель.
Однако, заметив реакцию собеседницы на ответ, тут же поспешил дать более развернутую характеристику на предполагаемого заказчика:
"Он дал приличную сумму денег для поддержки закона о борьбе с курением."
"Ах. Ну, что ж признательна за совет, — и, постучав кончиком ногтя по папке с эскизами товара, мисс Хэнсон добавила, — более чем благодарна ".
"И Вам лучше соблюдать это правило здесь повсюду, — уточнил более словоохотливо консультант, — Особенно, что касается мужчин старше пятидесяти. Из тех, которые не были на войне. Я подметил, что нет никого, кто был на войне и когда-либо возражал против любой курящей дамы".
Тем не менее, не смотря на столь пессимистичный вывод местного старожила, уже на следующей встрече г-жа Хэнсон столкнулась с исключением.
Он оказался приятным молодым человеком, при этом не отрывая глаз с таким увлечением следил за сигаретой, что женщина сама подальше с глаз убрала пачку, предпочтя затянуться наедине. Всё же за свой каприз мисс Хэнсон была вознаграждена, когда заказчик попросил вместе с ним пообедать, что дало возможность в течение часа заполучить значительный заказ.
Позже, он же сам настоял на том, чтобы отвезти госпожу Хэнсон на следующую деловую встречу, хотя в планы последней входило сразу после беседы определиться с отелем в непосредственной близости от места переговоров и заодно перед этим позволить себе несколько затяжек в туалете.
Прошедший день был одним из тех дней, полных неосуществимых надежд, когда все вероятные потребители отличались консервативностью, проявляли недостаточно заинтересованности в её бизнес-предложениях, а когда интерес к предлагаемому товару всё ж таки проявлялся, то перед мисс Хенсон маячил либо мужчина с топорным лицом, которому явно не понравилось бы, что женщина в его присутствии потворствует собственному желанию сделать затяжку, либо их женщины вольно-невольно разделяющие точку зрения местных мужчин.
Мисс Хэнсон не курила с самого завтрака, и к концу дня внезапно поняла, что такое продолжительное воздержание вызывает смутное недовольство в глубине души в конце каждой рабочей встречи, независимо от того насколько успешным было деловое общение.
Пока она убеждала очередного закупщика:
“Мы предлагаем изделия для различных кругов потребителей, впрочем, как и прочие производители. Разумеется, все это стандартные резиновые детали и хлопок или лён, но нам действительно удается соединить их по-особому, как для удобства в использовании, так и для привлечения внимания к интимной детали туалета. Наш дизайн развивает у потребителей уверенность в собственной пикантности.
Так увеличение сбыта на тридцать процентов за счет национальной рекламы всего за один год говорит само за себя. "
Сама коммивояжер в это время думала: « Если бы я только могла просто получить хотя бы три затяжки, то без проблем продала бы и старомодные неглиже из китового уса.»
Тем временем оставался всего-навсего один магазин, который запланировано было посетить за сегодня, и выпало целых полчаса свободного времени до назначенного срока встречи. Ситуация складывалась крайне удобно: можно было даже съездить к себе в гостиницу. Однако в поле зрения не попадало ни одного такси, оттого мисс Хэнсон медленно шла по улице, попутно размышляя: «Может быть, я должна отказаться от сигарет. Я добьюсь, что стану наркоманом.»
И тут перед женщиной возник католический собор. Храм, неожиданно, показался женщине весьма высоким, и, может быть, оттого, внезапно, госпожу Хэнсон осенило наитие: раз так много ладана поднялось в шпилях к Богу, то капелька дыма в вестибюле храма не будет иметь никакого значения. Как Господь мог беспокоиться, что уставшая от работы женщина сделает несколько затяжек в вестибюле?
В его дни, они даже не обнаружили табак. . .
Между тем, настойчиво думалось: "Он не возражал бы."
Вместе с тем, хотя мисс Хэнсон и не была католичкой, внезапная мысль остудила порыв: "В самом ли деле было столь важно, чтобы она проявляла снисходительность к своим привычкам, если это могло бы оскорбить многих других людей."
Все же… «Он не возражал бы», — подбадривала в очередной раз женщина саму себя.
С этим намерением она и вошла в церковь; вестибюль был темным, доставать сигареты пришлось на ощупь. К несчатью в сумочке отчего-то не оказалось ни спичек, ни зажигалки.
"Ладно, пойду, зажгу сигарету от одной из их свечей", — нашлась госпожа Хэнсон.
Темнота нефа преломлялась только лучом света в одном углу. Женщина, прошла по проходу к световому пятну, но обнаружила, что свечение не было создано свечами в любом случае, — на сей момент старик в сутане уже собирался выходить, и намеревался затушить последнюю масляную лампу.
“Это исполненные по обету жертвы.” — пояснил он.
Кроме этого другого огня не было.
"Мы гасим свечи в ночное время. Мы считаем, что это значит больше для людей, которые жертвуют на них, чтобы зажечь светильники утром и охранить паству в течение следующего дня, чем это было бы, чтобы держать их горящими всю ночь.”
"Я вижу".
Погас последний. Не было теперь в соборе никакого оставленного открытого огня, свет шёл исключительно от электрической люстры, закрепленной высоко наверху , да постоянно горящей лампы в передней части перед Причастием.
“Хорошая ночь”, — заметил служитель.
” Спокойной ночи.”
“Я предполагаю, вы пришли сюда, чтобы помолиться.”
“Да, я за этим.”
Когда хранитель вышел в ризницу, госпожа Хэнсон опустилась на колени и начала молиться.