07.08.2015
Всё уже не болит, а уж если болит, - то терпимо. Позови Айболита, - он ставит примочки на грудь. А болело то как – нестерпимо и невыносимо. Не давало не то что забыться, - на час прикорнуть. И рвало и царапало душу, и что там под нею, оставляло бороздки и рваные полосы вглубь. Так уже не болит, но от боли ещё цепенею. И за руки хватаю – не бей! Пожалей! Приголубь! Боли очень боюсь. Отупела от воющей боли. Если со стороны – то вполне обретённая жизнь. Только этим сторонним, что бойко устами мололи, - не желаю ни «пробуй», ни «выдержи», ни «докажи». Никому. Ничего. Каждый тащит своё и по силам. Каждый знает на чём переломит его и согнёт. И себе не припомню, чтоб что-то иного просила, разве только чтоб дочка продолжила взятый полёт. Разве только чтоб сын перестал бы играть скомороха, разве только чтоб Мир разливался по милой Руси. И не надо, чтоб видел хоть кто, до чего же мне плохо. Только б милому Боже пожаловал горсточку сил.