Прованса нелюбимая страница.
Не город – нескончаемый фасад,
Такой же бесконечный променад.
Змеёй раздавленной лежит у моря Ницца.
«Мадам, месье…» - кружит юлою карлик.
Лицо (по Пикассо) – нелепый гном.
Спасаясь от «липучки», входим в дом,
«Мадам, месье! Монако! Монте-Карло!»
Тьфу, на тебя! Ведь знает, чем пронять.
Сознание вопит: «Хочу! Хочу!».
Как мяч подпрыгнул, хлопнул по плечу:
«Месье, мадам… здесь утром буду ждать!»
Косые паруса отеля входят в море.
Софитом солнце в глаз. Стекло, бетон…
В геранях на балконе чей-то стон:
На пятом этаже сидит кошачье горе,
В полоску. Лепестком язык шершавый.
Надменная убористая тень –
Голодная. Не кошка – дымка, сень…
С куском в зубах растаяла. Шалава.
Беременные пальмы «ананасом»,
Кусачей гальки боль и моря грязь –
Халтурщица-уборщица взялась
Помыть вокзал одним ведром. И басом
Немыслимые чайки (вес с индюшку)
Орут. Нудистов всяких полный пляж.
Навалом плоти разной. Авантаж –
Две тряпки до колен – бюст у старушки.
* * *
Дорогой Императора, в сто дней,
В Сан-Поль, едва вползаем. Зыбкий город
Художников. Он нам поныне дорог
Деньгами, что «слизал» ворюга-гей.
Вдвоём легко теряем по весне.
В Биот поедем, церковь - в фресках бледных -
Прочтём по русски «Помните о бедных».
Протянем руки: «Силь ву пле… месье…»