Когда все развалятся в позах вольготных,
Тогда и настанет для них равноденствие.
Один быстро встанет, в позывах чтоб рвотных
Исторгнуть наружу своё благоденствие.
Другие смеются, им очень смешно.
Правители жалкие смрадной конкретики!
Им всё позволительно. Запрещено
Лишь только законы впитать чужой этики
Пришедшего далее. Трезвого очень,
Решившего меру вот так привнести,
Что только один будет он, между прочим.
А тех уже поздно кому-то спасти,
Резня намечалась – и стала исполнена.
Знакомые старые, а не узнали.
Испорота сталью и кровью наполнена!
Жестокой расплаты там не избежали.
Пришедший скитался, потом же однажды
Всё вспомнил, вернулся, с собою храня
Желание смерти и дьявольской жажды.
Как меч обнажённый, внутри весь звеня!