Раскрошатся столпы палестинской пещеры.
Разродится гора карамелью и кровью.
Здесь ты запер богиню языческой веры
И полынью сухою устлал изголовье.
Семь столетий лежали и горестно тлели
Не видавшие искры куски антрацита.
Я купала ладони в густой карамели,
Обнимала колени. Бессильна. Забыта.
Но по стенам стекали пожары и моры,
И вязанки раздора топили горнило.
Мир меня призовёт. Призовёт очень скоро.
И тюремщика сила моя не забыла.
Только маленький ключ, только струйка свободы,
И откроется кратер гноящейся раны.
Карамелью и кровью. Напалмом и содой.
Суховеем и обогащённым ураном.