В народе его прозвали Лешим. Дед Егор был местным егерем, грузным мужчиной с медвежьей походкой, с вечно загорелым щетинистым лицом и колючим взглядом карих глаз. От Лешего всегда пахло лесом, махоркой и пивом. Местная детвора его боялась. Одни говорили, что дед Егор однажды вступил в схватку с волчицей, от укусов которой остались шрамы. Другие твердили, что именно волчица спасла его от других волков.
Однажды весёлой компанией двадцатилетних девушек и парней мы отправились в лес на выходные. Звёздной ночью при свете танцующего костра, с банками золотистого светлого пива мы травили байки, смеялись, но потом захотелось услышать страшилки. И вдруг из тёмного леса показалась фигура Лешего. Дед Егор предупредил, что здесь нельзя охотиться, к тому же у нас нет билетов. Нашего балагура Андрюшку словно чёрт потянул за язык и он предложил егерю посидеть с нами, попить пивка. Леший с радостью согласился. Наступило неловкое молчание. Мы не знали, о чем говорить при Лешем. И вдруг Андрюшка неожиданно попросил:
- Дед Егор, а расскажи нам байку о волчице.
– А не испужаешься моей Волчицы?
– Да что ты! Я бы её быстро пристрелил!
– Да? – недоверчиво смотрит Леший. – А я вот не смог. Так слухайте. Родилось это дитё летом в небольшой стайке. Её два братишки-близняшки были серыми, а она напоминала махонький печной уголёк: чёрный–пречёрный. Хиленький зверёк был, думал, не выживет. В общем, незаметно подкармливал я эту стайку: то мяса кусок брошу, то какую-нибудь живность для них поймаю и оставлю. И приручать-то никого не хотел, нельзя, - коли повадится волк к людям – всю скотину и курятину перебьёт. Вот так и росли волчата под моим присмотром, взрослели, в своих волчьих драках теряли старших. После жуткой свары, когда погиб её вожак, прибило эту чёрненькую к моей сторожке. Гнал я её, гнал, а она только стоит и глядит на меня своими жёлтыми глазёнками: мол, дядя Егор, выручай бедолагу. Пришлось на время приютить её. Окрепла моя чёрненькая, подросла и однажды покинула меня, следуя своей природе. А позвал её матёрый волк-одиночка. Ох, и намаялись мы с ним! Этот паразит то с волчьей, то с собачьей бродячей стаей устраивал нам облаву. Сколько живности перебил и ни разу не попался. Я зарёкся: или он меня или я его. Другого варианта нет. Я тогда помоложе был, глаз острый, выстрел меткий. Загнали мы с охотниками серого, а он в оскале как будто хрипит: «Стреляй, Егорка!» Я выстрелил, где-то взвыла волчица, ну мы – за ней. Петляет чертовка по лесу, охотники в неё со всех сторон стреляют, да только пули мимо, а какие в неё попадают – обратно в охотников прилетают. Скрылась она от нас.
И с той поры пошли слухи, что Волчица лес заколдовала. Как только ступит охотник в её владения, так от своих же пуль и погибает, или плутает и умирает от голода. В тот год дюжину человек бездыханными нашли. В лесничестве меня предупредили: «Не убьёшь волчицу, другого егеря найдём!» Всё лето и осень мы с ней в догонялки играли. Летит по лесу Волчица-царица во всей своей звериной красе и силе и как будто шепчет в ухо: «Не убивай меня, Егорушка! Я сама к тебе приду, вот тогда не жалей меня!» Вернулся я в свою сторожку, видеть никого не мог, пиво пшеничное, как воду ключевую, пил, да только хмель меня не брал, каждую ночь выть хотелось и, казалось, волчьей шерстью обрастаю. Однажды протрезвев и решив покончить со службой егеря, я вышел из сторожки, а неподалёку стояла она, чёрненькая моя, и всё смотрела на меня своими умными глазами и просила: «Стреляй, Егорушка!», - Леший неожиданно замолчал. – В общем, прожила она со мной несколько дней. Вернее существа я отродясь не видывал. Каждый день меня, как собака встречала, руки мои лизала. Но какая-то хворь её съедала изнутри. И однажды со счастливой волчьей улыбкой она издохла у меня на руках… – дедушка Егор выпил залпом всю кружку пива, улыбнулся на прощание и тихо ушёл в непроглядную тьму.
…Прошли годы, многие ребята из нашей компании почему-то больше не общались, дедушка Егор давно умер. Но, знакомясь в разных походах с новыми людьми, в разгар безудержного веселья, я рассказываю эту легенду о Волчице. И мы пьем за любовь.