Здесь всё иначе, время не течёт,
Оно застыло в траурном раздумье;
У тысяч судеб кончился отсчёт,
Иссякли жизни, радость и безумье.
Ограда разделяет бренный мир,
на тех, кто весел, тешится отсрочкой,
Кто продолжает жизни этой пир,
И тех, чьи даты выбиты в две строчки.
Шершавый камень, лики и венки
И запах специфический гниенья,
Здесь по ночам блуждают огоньки,
А днём приходят к другу в день рожденья.
Здесь души умерших к телам ещё близки.
Вот их стаканы, сигареты, плюшки.
А на могилках детских мотыльки,
так трепетно садятся на игрушки...