Снова пасмурный дождь над глухими снегами летит.
Снова пьяные ветры ночами хохочут и воют.
А наутро в окошке всё тот же классический вид,
Где слепая стена заслонила полнеба собою,
Где дрожащие ветки промокших тщедушных берёз,
А на тонкой антенне взъерошенный контур вороны.
Дождь январский. И выглядит всё не всерьёз.
Вновь зима натянула на лоб шутовскую корону.
Отчего ж так печально, так грустно смотреть на неё?
Этот старческий облик не вяжется с детской замашкой.
Не сошла ли с ума? И, утратив величье своё,
Корчит глупые рожи с дурацкой ухмылкой врастяжку.
Что прикажете ждать от нелепейших этих забав? –
То вприпрыжку бежит, то вприсядку пускается в пляску.
Что затеет, когда, от тупого безумства устав,
Вдруг лицо обнажит и отбросит линялую маску?
У российского морока множество разных личин.
Поклянётся на крови – и тут же нарушит обеты.
Но, проснувшись однажды, казалось, совсем без причин,
Задохнёшься внезапно от яркого, чистого света.
2002 год. Из книги "Попытка возвращения" (2002)
Иллюстрация Елены Зерновой (фото автора)