Вчерашняя сказка

         
      

         1.

Быть может, это было,
Быть может и вчера.
Кружился август мило,
Смеялась детвора.

Налившийся орешник.
Горяч речной песок.
Всё было, как и прежде –
Беспечный городок.

Таких немало, право –
Россия велика.
Шумящая дубрава,
Зелёная река.

Тамбовская глубинка,
Природная краса.
И всё здесь по старинке,
И верят в чудеса.

И не покрою лоском
Я искренности суть:
Кто заболел Котовском,
Того не обмануть.

Пройдитесь по аллеям,
По улицам коротким.
И время не жалея,
Услышьте шепот кроткий.

О, сколько прячут тайн лихих,
Дома и стойкость в лицах.
Я расскажу одну из них –
Как просто – небылицу.

                2.

Смеялся август по лесам,
В рассветы, разливая сырость –
А может это, был я сам,
И всё со мной случилось.

Но коль уж начал, так вперед –
И чтобы не забыться,
Я обрисую наперед
Все действующие лица.

А так как сказ мой о любви,
Здесь два лица – она и он.
И взял я грех да назови
Его задумчивым Саньком.

А для понятности и строя
Коротенький портрет героя.
Ну, что поделать автор я –
И эта быль, увы, моя.

Он был молчун, всегда печален,
Но грубым словом не убьёт
И как-то холоден очами –
В свои, неполных, двадцать лет.
 
А так как не учился вовсе,
Пошёл работать на завод.
На всё чихнул и всё забросил.
И длилось это целый год.

Но молодость берёт своё –
Ей нужно то, и нужно это.
И тут задумался Санек,
Да так, как думают поэты:

«Я долго, долго был один.
И знаю, чем тоску унять.
Ведь корень всех моих причин –
В любви, что надобно искать».

Так думал наш герой устало,
О времени и в вдалеке.
Но это время вдруг настало.
Герой наш движется к реке.

Над лесом солнечный огарок
Уж тлеет звёздными слезами.
Тот август был чертовски жарок.
Он часто приходил с друзьями

К реке, чтоб накупаться вволю.
И вот, что выпало на долю
Его пока пустого сердца.
Ну что ж, читатель вот и дверца

К лицу второму этой сказки.
Давайте подойдем поближе,
Для полноты и для острастки –
Но попрошу вас, тише, тише!

             3.

Горит костер. Почти стемнело.
Река спокойна и тепла.
Но кто, же это в кофте белой,
С руками – точно два крыла?

Кто так упорно режет взглядом
Пустые Сашкины глаза,
Ни где-то далеко, а рядом,
И так скромна, и так грустна?

И догадаться здесь не сложно,
Что это наша героиня.
А так как в сказке все возможно,
Пускай Анютой будет имя.

В свои пятнадцать вольных лет
Она изящна как загадка.
Волос таинственный букет.
И взгляд с кофейною украдкой.

И тешат школьные года
Её весеннее начало,
Где не касались холода
Души – бездонного причала.

Угли потрескивают дружно,
Рождая искорки – потомство.
И, видно, написать мне нужно,
Что это первое знакомство.

Звенит гитара легкой песней.
Разноголосые слова.
Что может быть того чудесней,
Когда легка так голова.

Друзей приятных атмосфера.
Горячий спор, улыбка грусти.
И на душе таится вера,
Что это всё он не упустит.

Ни потеряет, ни забудет –
Такое длится бесконечно.
Но всё меняется и будни,
Пьют «настоящее» беспечно.


Ну а пока все хорошо
В весёлом дружеском мирке.
Вот август медленно прошёл
И нет нужды ходить к реке.

И наша группа каждый вечер
Теперь ютилась во дворе.
То были сказочные встречи
В наивном, школьном сентябре.



            4.

Мир переменчив, как и взгляды,
Да и природе не отстать –
Леса в осенние наряды
Одели выцветшую стать.

Страна кипит от разногласий.
Чечня штыком балует гнев.
Ну, а  глубинка без участья,
Выводит мирный свой припев.

Здесь всё так гладко и беспечно.
Здесь день как день, а ночь как ночь…
Я отвлекаюсь бесконечно,
Что ж, мысли лишние все прочь.

Как я сказал, запела осень.
Птиц перелётных суета.
И только ветру с гордых сосен
Не обронить в туман листа.

Речной костёр, зажжённый летом
Давно истлел и позабыт.
Но круг друзей при всём при этом
Остался цел и нет обид.

И каждый вечер во дворе
Все собирались не спеша.
И тот костёр в сердцах горел,
Гитарной песнею дрожа.

Анюта с Сашей тоже здесь.
Но он её не замечает.
И эта ледяная смесь
Мешает ей уснуть ночами.

Он жадно смотрит на других.
Глаза блестят как в лихорадке.
« Мне жаль его и этот стих.
Но всё пока еще в порядке».

И вот однажды пожалев,
Её слепое увлечение,
Решился повторить припев
И тронул нежность в упоении.

Анюта будто расцвела –
Затрепетала лепестками.
Дни завертелись как юла,
Но не далёко сдвинут камень.

                5.

Жизнь не проста, хоть и дешёвка –
И  так легко коснуться дна.
Тоской намылена веревка,
Когда надежда невидна.

И мы стараемся постигнуть
Чужое счастье как своё.
Но стоит ли над бездной прыгать,
Когда над вами воронье.

Любовь загадочное чувство
И страсть рождает слепоту.
Неподчиненное искусство –
Любить и видеть пустоту.

«Когда нас любят -  мы не любим,
Когда не любят – любим мы»!
Увы, устроены так люди –
Не каждый избежит чумы.

Но стоит только потерять,
Что нас незримо окружало –
Тоска и боль не будут ждать,
Вонзив в сердца стальное жало.

Ну, что ж, винить и упрекать –
Продолжу сказ я по былому.
Стал Александр провожать
Анюту вечером до дома.

Хрипел и таял сердца лед.
Но ты читатель не спеши:
То был ленивый, детский взлет
Его заснеженной души.

Он ждал, чего-то – непременно,
Вот-вот должно произойти –
В природе снова перемены –
Декабрь снегами смял пути.

И скоро праздник новогодний.
Готовится шикарный бал.
Здесь написать бы по свободней,
Да что-то я совсем устал.


Где в отношениях - согласие.
Где пониманию -  пьедестал.
Найдётся каждому участие
И свой заслуженный финал.

Герои наши стали ближе:
Она в любви, а он желании.
И старый год тревожно дышит –
Осталась ночь до расставания.

Друзья и гости на квартире.
Блистает шёлк, горят огни.
Часы двенадцать раз пробили
С надеждой в будущие дни.

И началось души гулянье:
Вино, Шампанское – да в пляс,
Эмоций легкое шатание,
Да мимолётный пламень глаз.

Вот наша пора отлучилась,
Уединением заболев.
Луны огрызок жег лучину,
Бросая в окна жёлтый гнев.

И наступило время страсти.
Но я об этом умолчу.
Банальности по этой части
Записывать я не хочу.

Красиво то, что дышит жизнью.
Но стоит только прикоснуться,
Всё обрастает ржавой пылью
И нити искренности рвутся.


Окрасив торжество желанья
Кистями пошлости и грязи.
Ни стоит даже в оправдание
Всё это, вот писать в рассказе.

Так, что же Александр и Аня?
Ну и любовь - ты посмотри. –
Луна несёт на звёздах знамя.
Часы пробили ровно три.

Друзей, бросая, наша пара,
Не видя праздничную ночь,
Коснувшись винного угара,
Уходит незаметно прочь.

И по дороге, чуть устало,
Непроизвольно, без конца,
«Тебя люблю!» - она шептала,
И не было на ней лица.

А он молчал. И безразличие
В душе плескалось через край –
Щенок в задумчивом обличье,
В ком вместо ласки только лай.

И он сказал ей без утайки:
- Прости, но надо нам расстаться.
Всё это сказочные байки
С непостижимою приятцей.

Любви не может быть на свете.
Всё это выдумки и бред.
Об этом знает даже ветер,
Но никогда не даст ответ.


- Но я люблю! – Анюта шепчет, -
Люблю, поверь! Люблю! Люблю!
- Увы, помочь тебе мне нечем.
Свободы я не загублю…

На этом можно и закончить
Мою безрадостную повесть.
Давно сгорел остаток ночи.
Утихла взмыленная совесть.

Но напишу ещё две строчки
С названием кратким: Эпилог.
И можно ставить смело точки,
Обив ботинки о порог.

           Эпилог.

Проходит год. Анюта наша
С другим повязана судьбой.
Всё позабыто – встречи с Сашей
И непокорная любовь.

Другая жизнь. Другое время.
Иная песня и слова.
Находка лучше, чем потеря.
Весна души всегда права.

Как удивительна природа
Людских, запутанных сердец.
Прошло уже чуть больше года,
А он проснулся и воскрес.

Ну, вам, конечно же, понятно,
Что этот он наш Александр.
Душевные тревожа пятна,
Любовь швырнула тяжкий дар.

И он царапал память мыслью.
Луной вылизывал прощенья.
И наслаждался грешной высью
В рассветах винного похмелья.

Но сквозь угар, свинцовы веки,
Сквозь траур бесконечных дней,
Таил он мысль о человеке.
Лелеял таинство о ней.

«Надеюсь, имя не забыли?
 Её Анютой звали в были».

Бросая взгляд в подлунный омут,
Туда, где звёздный водопад,
Воображению больному
Светился тот умильный взгляд.

Глаза её, в сирень одеты.
В прическе пламенность свечи.
Улыбка – буйсвенность кометы
И от сердец в руках ключи.

Он нервно поглощал виденье
И упивался волшебством.
Преклонно умолял в прощении,
В чём трепетал всем существом.

И вновь уснул, дыша свободней
В рассветной белизне светила…

Он называл надежду сводней.
Ведь всё, что будет, уже было.



И

         1.

Быть может, это было,
Быть может и вчера.
Кружился август мило,
Смеялась детвора.

Налившийся орешник.
Горяч речной песок.
Всё было, как и прежде –
Беспечный городок.

Таких немало, право –
Россия велика.
Шумящая дубрава,
Зелёная река.

Тамбовская глубинка,
Природная краса.
И всё здесь по старинке,
И верят в чудеса.

И не покрою лоском
Я искренности суть:
Кто заболел Котовском,
Того не обмануть.

Пройдитесь по аллеям,
По улицам коротким.
И время не жалея,
Услышьте шепот кроткий.

О, сколько прячут тайн лихих,
Дома и стойкость в лицах.
Я расскажу одну из них –
Как просто – небылицу.

                2.

Смеялся август по лесам,
В рассветы, разливая сырость –
А может это, был я сам,
И всё со мной случилось.

Но коль уж начал, так вперед –
И чтобы не забыться,
Я обрисую наперед
Все действующие лица.

А так как сказ мой о любви,
Здесь два лица – она и он.
И взял я грех да назови
Его задумчивым Саньком.

А для понятности и строя
Коротенький портрет героя.
Ну, что поделать автор я –
И эта быль, увы, моя.

Он был молчун, всегда печален,
Но грубым словом не убьёт
И как-то холоден очами –
В свои, неполных, двадцать лет.
 
А так как не учился вовсе,
Пошёл работать на завод.
На всё чихнул и всё забросил.
И длилось это целый год.

Но молодость берёт своё –
Ей нужно то, и нужно это.
И тут задумался Санек,
Да так, как думают поэты:

«Я долго, долго был один.
И знаю, чем тоску унять.
Ведь корень всех моих причин –
В любви, что надобно искать».

Так думал наш герой устало,
О времени и в вдалеке.
Но это время вдруг настало.
Герой наш движется к реке.

Над лесом солнечный огарок
Уж тлеет звёздными слезами.
Тот август был чертовски жарок.
Он часто приходил с друзьями

К реке, чтоб накупаться вволю.
И вот, что выпало на долю
Его пока пустого сердца.
Ну что ж, читатель вот и дверца

К лицу второму этой сказки.
Давайте подойдем поближе,
Для полноты и для острастки –
Но попрошу вас, тише, тише!

             3.

Горит костер. Почти стемнело.
Река спокойна и тепла.
Но кто, же это в кофте белой,
С руками – точно два крыла?

Кто так упорно режет взглядом
Пустые Сашкины глаза,
Ни где-то далеко, а рядом,
И так скромна, и так грустна?

И догадаться здесь не сложно,
Что это наша героиня.
А так как в сказке все возможно,
Пускай Анютой будет имя.

В свои пятнадцать вольных лет
Она изящна как загадка.
Волос таинственный букет.
И взгляд с кофейною украдкой.

И тешат школьные года
Её весеннее начало,
Где не касались холода
Души – бездонного причала.

Угли потрескивают дружно,
Рождая искорки – потомство.
И, видно, написать мне нужно,
Что это первое знакомство.

Звенит гитара легкой песней.
Разноголосые слова.
Что может быть того чудесней,
Когда легка так голова.

Друзей приятных атмосфера.
Горячий спор, улыбка грусти.
И на душе таится вера,
Что это всё он не упустит.

Ни потеряет, ни забудет –
Такое длится бесконечно.
Но всё меняется и будни,
Пьют «настоящее» беспечно.


Ну а пока все хорошо
В весёлом дружеском мирке.
Вот август медленно прошёл
И нет нужды ходить к реке.

И наша группа каждый вечер
Теперь ютилась во дворе.
То были сказочные встречи
В наивном, школьном сентябре.



            4.

Мир переменчив, как и взгляды,
Да и природе не отстать –
Леса в осенние наряды
Одели выцветшую стать.

Страна кипит от разногласий.
Чечня штыком балует гнев.
Ну, а  глубинка без участья,
Выводит мирный свой припев.

Здесь всё так гладко и беспечно.
Здесь день как день, а ночь как ночь…
Я отвлекаюсь бесконечно,
Что ж, мысли лишние все прочь.

Как я сказал, запела осень.
Птиц перелётных суета.
И только ветру с гордых сосен
Не обронить в туман листа.

Речной костёр, зажжённый летом
Давно истлел и позабыт.
Но круг друзей при всём при этом
Остался цел и нет обид.

И каждый вечер во дворе
Все собирались не спеша.
И тот костёр в сердцах горел,
Гитарной песнею дрожа.

Анюта с Сашей тоже здесь.
Но он её не замечает.
И эта ледяная смесь
Мешает ей уснуть ночами.

Он жадно смотрит на других.
Глаза блестят как в лихорадке.
« Мне жаль его и этот стих.
Но всё пока еще в порядке».

И вот однажды пожалев,
Её слепое увлечение,
Решился повторить припев
И тронул нежность в упоении.

Анюта будто расцвела –
Затрепетала лепестками.
Дни завертелись как юла,
Но не далёко сдвинут камень.

                5.

Жизнь не проста, хоть и дешёвка –
И  так легко коснуться дна.
Тоской намылена веревка,
Когда надежда невидна.

И мы стараемся постигнуть
Чужое счастье как своё.
Но стоит ли над бездной прыгать,
Когда над вами воронье.

Любовь загадочное чувство
И страсть рождает слепоту.
Неподчиненное искусство –
Любить и видеть пустоту.

«Когда нас любят -  мы не любим,
Когда не любят – любим мы»!
Увы, устроены так люди –
Не каждый избежит чумы.

Но стоит только потерять,
Что нас незримо окружало –
Тоска и боль не будут ждать,
Вонзив в сердца стальное жало.

Ну, что ж, винить и упрекать –
Продолжу сказ я по былому.
Стал Александр провожать
Анюту вечером до дома.

Хрипел и таял сердца лед.
Но ты читатель не спеши:
То был ленивый, детский взлет
Его заснеженной души.

Он ждал, чего-то – непременно,
Вот-вот должно произойти –
В природе снова перемены –
Декабрь снегами смял пути.

И скоро праздник новогодний.
Готовится шикарный бал.
Здесь написать бы по свободней,
Да что-то я совсем устал.


Где в отношениях - согласие.
Где пониманию -  пьедестал.
Найдётся каждому участие
И свой заслуженный финал.

Герои наши стали ближе:
Она в любви, а он желании.
И старый год тревожно дышит –
Осталась ночь до расставания.

Друзья и гости на квартире.
Блистает шёлк, горят огни.
Часы двенадцать раз пробили
С надеждой в будущие дни.

И началось души гулянье:
Вино, Шампанское – да в пляс,
Эмоций легкое шатание,
Да мимолётный пламень глаз.

Вот наша пора отлучилась,
Уединением заболев.
Луны огрызок жег лучину,
Бросая в окна жёлтый гнев.

И наступило время страсти.
Но я об этом умолчу.
Банальности по этой части
Записывать я не хочу.

Красиво то, что дышит жизнью.
Но стоит только прикоснуться,
Всё обрастает ржавой пылью
И нити искренности рвутся.


Окрасив торжество желанья
Кистями пошлости и грязи.
Ни стоит даже в оправдание
Всё это, вот писать в рассказе.

Так, что же Александр и Аня?
Ну и любовь - ты посмотри. –
Луна несёт на звёздах знамя.
Часы пробили ровно три.

Друзей, бросая, наша пара,
Не видя праздничную ночь,
Коснувшись винного угара,
Уходит незаметно прочь.

И по дороге, чуть устало,
Непроизвольно, без конца,
«Тебя люблю!» - она шептала,
И не было на ней лица.

А он молчал. И безразличие
В душе плескалось через край –
Щенок в задумчивом обличье,
В ком вместо ласки только лай.

И он сказал ей без утайки:
- Прости, но надо нам расстаться.
Всё это сказочные байки
С непостижимою приятцей.

Любви не может быть на свете.
Всё это выдумки и бред.
Об этом знает даже ветер,
Но никогда не даст ответ.


- Но я люблю! – Анюта шепчет, -
Люблю, поверь! Люблю! Люблю!
- Увы, помочь тебе мне нечем.
Свободы я не загублю…

На этом можно и закончить
Мою безрадостную повесть.
Давно сгорел остаток ночи.
Утихла взмыленная совесть.

Но напишу ещё две строчки
С названием кратким: Эпилог.
И можно ставить смело точки,
Обив ботинки о порог.

           Эпилог.

Проходит год. Анюта наша
С другим повязана судьбой.
Всё позабыто – встречи с Сашей
И непокорная любовь.

Другая жизнь. Другое время.
Иная песня и слова.
Находка лучше, чем потеря.
Весна души всегда права.

Как удивительна природа
Людских, запутанных сердец.
Прошло уже чуть больше года,
А он проснулся и воскрес.

Ну, вам, конечно же, понятно,
Что этот он наш Александр.
Душевные тревожа пятна,
Любовь швырнула тяжкий дар.

И он царапал память мыслью.
Луной вылизывал прощенья.
И наслаждался грешной высью
В рассветах винного похмелья.

Но сквозь угар, свинцовы веки,
Сквозь траур бесконечных дней,
Таил он мысль о человеке.
Лелеял таинство о ней.

«Надеюсь, имя не забыли?
 Её Анютой звали в были».

Бросая взгляд в подлунный омут,
Туда, где звёздный водопад,
Воображению больному
Светился тот умильный взгляд.

Глаза её, в сирень одеты.
В прическе пламенность свечи.
Улыбка – буйсвенность кометы
И от сердец в руках ключи.

Он нервно поглощал виденье
И упивался волшебством.
Преклонно умолял в прощении,
В чём трепетал всем существом.

И вновь уснул, дыша свободней
В рассветной белизне светила…

Он называл надежду сводней.
Ведь всё, что будет, уже было.
      

      
                1997 г.