То село, имя чьё Тропарёво,
У Москвы умирало под боком.
Никогда не предвидится клёва
В его речке, в затоне глубоком.
Уж давно деревеньки той нету,
Нет избушек, нет яблонь, цветов.
Черепок от горшка да монета...
В глине прошлого мало следов.
Новостройки в местах сенокосов.
А речушку по трубам пустили.
Лишь закат, он по-прежнему розов
Там, где люд отпевали, крестили...
К той церквушке, была что в разоре,
Мастерской что служила да складом,
К ней святые со скорбью во взоре
На иконах вернулись с окладом.
Восстановленный храм залоснился.
Годы, пуст был когда, наверстает.
А погост, что с ним рядом теснился,
Запахали: так снег лучше тает...