За годом год столетья рыдают и пламя кажется вот, придёт... Приходит стужа с утра такая, что больше не хочется ничего.
И как понять, мне всё это снова? Как вновь поверить скажи мне как? И я возможно поверю слову, что всё это полная ерунда...
А ты молчишь. Столетья рыдают и вновь за окнами дождик льёт. И как и прежде за окнами мая осень, сумерки, холода.
Сумрак столетний уже не новый, и те же карты плюют на стол. И сколько стоит сейчас мне слово, что было послано в никуда?
Нет золота чище скупой монеты, что выковал первый из слёз кузнец. И там свобода, и там заботы, и там к сожалению идут снега.
А эта осень вечнозелёна, -- если следовать календарю; о нет, не Майя, простому бою, что смертному право всегда к лицу.
И капля к капле стекает бурей на мёртвый конус бессмертной зги, и ты лежишь, живёшь, и где-то падаешь в пламя живой мечты.