Посвящается Е.Р.
Мне с корнем вырвали язык. Уже не заживёт.
Стук топоров и молотков разбудил бы мёртвого.
Строили помост и виселицу для меня.
Но я не спал. Какой там сон! Я думал, как сказать людям на площади
Последнее слово правды. И вспомнил то, что знали все,
Но что у всех считалось тайной – узелковое письмо.
Мешали кандалы. Но я начал распускать
Грубую одежду простолюдина,
Которую выдавали смертникам. И кожа лоскутами
Снималась с запястий рук и с израненных ног.
Но зато кровью смоченные бурые нити значили одно,
А серые нити ведали о другом.
Мне нечего было терять. И я использовал оба кода,
которые знали все, но никогда не употребляли.
Слово – и девять узлов смирения. Слово – и семь узлов действия.
А когда утром меня, безъязыкого, крашеного спёкшейся кровью,
Вывели на помост, и царёв глашатай
Уже разворачивал свиток, чтобы зачитать
Длинный список моих преступлений,
А палач пристраивал скамейку под петлёй,
Я поднял руки над головой и показал всем узел тишины.
И никто, ни глашатай, ни народ, ни царь, ни даже я,
Не могли проронить ни звука. Ну, я и так не мог.
И тогда я начал показывать всем толстые узлы слов.
Царь побледнел. У многих текли слёзы.
Глашатай порвал свиток. Палач снял капюшон
И ногою сбил виселицу. Народ расступился
И пропустил царя к городским воротам.
За ним ушла родня. За роднёй – дворня.
За дворней – все остальные.
Я один на помосте. Присел на скамейку.
А потом прилёг. Сил оставалось на сто дыханий.
Надо мною кружились вороны.
Показал им последний узел – и они сгинули.
Как славно жилось всем без моей правды!
Никому не нужна была моя правда.
Теперь всё будет иначе. Сначала труднее и хуже.
Потом явится надежда. И лишь потом станет лучше.
Может быть… Может быть… Может быть… 99… 100…
© Вит. Чел 10.02.2014