В страстных объятиях сквозняка вздыхает томно штора. Ветер, пытаясь её раздеть, шуршит пышной юбкой из тафты.
Запутавшись в ней, дёргает на себя, но крючки крепко держат девственно прекрасный наряд.
Гуляка-ветер шепчет красотке на ушко: – Прекрасссна, прекрасссна… – и добавляет нечто такое, от чего любая бы девица покраснела. У распахнутого настежь балкона она позволяет фривольности своему ухажёру. Они немного вальсируют. Разомлевшая в лунном свете, останавливается у зеркала и примеряет тюлевую фату.
– Душшшка! Душшшка… – шуршит сквозняк, – подхватывает её на руки:– Полетели?! Выносит её на балкон.
Ночь переливается трелями сверчков.
– Давай, уже можно. Всё спят… – свистит нетерпеливый жиголо.
– Полетели! Взмахнув цветастым крылом бабочки... спохватывается, вспомнив, что есть опасность залететь неизвестно куда (молоденьких портьерок каждый ветерок так и норовить надуть).
Тихо входит обратно в комнату, за ней волочится сквозняк, наступая на развязанные ленты и теряя её булавки:
– Разрушшшила… разрушшшила моё сердце, – подвывает шепелявя ночной любовник.
Сонные тапочки, шмыгнув носом, прошлёпали мимо.
– Тишшше! Тишшше… – шуршит штора и затихает, усевшись на стуле. Смотрит в ночное небо, усыпанное созвездиями...
– Прекрасссна, прекрасссна… – доносится из соседнего окна…