Огюст Анжелье (1848-1911) Привычка
(C французского)
Привычка, не спеша и с молчаливой лаской,
бинтует день за днём нам тяжкие раненья,
льёт масло на душу, дающее забвенье,
крепит нам сердце самой прочною повязкой.
Любовь рождает в нас высокие печали.
Те стойко берегут живящие истоки
и, вопреки себе, когда проходят сроки,
они не так уже жестоки, как в начале.
Рука Привычки нас ведёт неощутимо
баюкает, любя, с заботой беспрестанной,
и воцаряется покой какой-то странный.
Тупеет наша боль и сносится терпимо.
Своим касанием смягчая все страданья,
Привычка и тогда верна обыкновенью,
когда туманит все былые впечатленья.
Вот так же в зеркале тускнеют от дыханья
телодвижения, улыбки, даже лица,
чья близость может быть и торжеством и крахом.
А после то и то под дымкой или прахом -
источник радости и горести мутится.
Стараясь рисовать беду не столь зудящей,
сбивая мишуру с утерянной утехи,
Привычка исподволь выстраивает вехи
между законченной порой и настоящей.
Где реквием звучал, поют эпиталамы.
И вот уж веселей страдавшим и увечным.
Вчера отчаянье казалось бесконечным,
а нынче, вместо ран, лишь памятные шрамы.
Но те, кому милей, когда их чувства в стычке,
кто слёзы будет лить по притуплённой боли,
тем более страшны, чем всякая недоля,
касанья тихих рук замедленной Привычки.
Auguste Angellier L'habitude
La tranquille habitude aux mains silencieuses
Panse, de jour en jour, nos plus grandes blessures ;
Elle met sur nos coeurs ses bandelettes sures
Et leur verse sans fin ses huiles oublieuses ;
Les plus nobles chagrins, qui voudraient se defendre,
Desireux de durer pour l'amour qu'ils contiennent,
Sentent le besoin cher et dont ils s'entretiennent
Devenir, malgre eux, moins farouche et plus tendre ;
Et, chaque jour, les mains endormeuses et douces,
Les insensibles mains de la lente Habitude,
Resserrent un peu plus l'etrange quietude
Ou le mal assoupi se soumet et s'emousse ;
Et du meme toucher dont elle endort la peine,
Du meme frоlement delicat qui repasse
Toujours, elle delustre, elle eteint, elle efface,
Comme un reflet, dans un miroir, sous une haleine,
Les gestes, le sourire et le visage meme
Dont la presence etait divine et meurtriere ;
Ils palissent couverts d'une fine poussiere ;
La source des regrets devient voilee et bleme.
A chaque heure apaisant la souffrance amollie,
Otant de leur eclat aux voluptes perdues,
Elle rapproche ainsi de ses mains assidues,
Le passe du present, et les reconcilie ;
La douleur s'amoindrit pour de moindres delices ;
La blessure adoucie et calme se referme ;
Et les hauts desespoirs, qui se voulaient sans terme,
Se sentent lentement changes en cicatrices ;
Et celui qui cherit sa sombre inquietude.
Qui verserait des pleurs sur sa douleur dissoute,
Plus que tous les tourments et les cris vous redoute,
Silencieuses mains de la lente Habitude.
1903 "Le chemin des saisons".
Огюст Анжелье Сонет
(C французского).
Она звала: "Где ж ты ?" - бредя вблизи потока.
В воде плыла, крутясь, листва прибрежных лоз.
На пальцах у неё блестели капли слёз.
Судьба была горька. Ей было одиноко.
Он тоже по пескам всё брёл неподалёку,
где только лишь тростник, стеня под ветром, рос.
Там был кровав закат. И жгучий свой вопрос:
"Где ж ты ?" - он задавал, озлясь на волю рока.
Два эха, что несли их зовы над землёй,
встречаясь на лету, мешались меж собой
в невнятные мольбы и спутанные речи.
Меж ними пролегла лишь малая гряда,
но поиск не привёл обоих никуда:
они не дождались своей желанной встречи.
Auguste Angellier Sonnet
" Ou es-tu ? ", disait-elle, errant sur le rivage
Ou des saules trempaient leurs feuillages tremblants ;
Et des larmes d'argent coulaient dans ses doigts blancs
Quand elle s'arretait, les mains sur son visage.
Et lui, errant aussi sur un sable sauvage
Ou des joncs exhalaient de longs soupirs dolents,
Sous la mort du soleil, au bord des flots sanglants,
S'ecriait : " Ou es-tu ? ", tordant ses mains de rage.
Les echos qui portaient leurs appels douloureux
Se rencontraient en l'air, et les melaient entre eux
En une plainte unique a la fois grave et tendre ;
Mais eux, que separait un seul pli de terrain,
Plus desesperement se chercherent en vain,
Sans jamais s'entrevoir et sans jamais s'entendre.
1896 Recueil "A l'amie perdue".
Огюст Анжелье Тщета
(С французского).
О, много раз уже я видел эти свечи,
в руках у всех людей, что провожают гроб.
И горе тяжело ложится нам на плечи.
За служкою с жезлом шагают люд и поп.
А беды рвут всех нас, терзая и калеча.
Скалисты берега, то буря, то потоп.
Что ни напор волны, то грозная предтеча,
мы ж в злобе норовим разбить друг другу лоб.
Вариант:
Увы ! Не раз-не два, держа в руках свечу,
я шёл среди других, сопровождая гроб.
Все в трауре, и я - иду и не бурчу.
За служкою с жезлом шагают люд и поп.
А жизнь кратка. Наш долг идти плечо к плечу.
Скалисты берега. То буря, то потоп.
И каждая волна грозится: "Проглочу !"
Мы ж злобе норовим разбить друг другу лоб.
Auguste Angellier Vanites
Helas ! combien de fois j'ai deja vu le cierge
S'allumer tristement aupres d'un cher cercueil,
Et suivi l'huissier noir qui frappe de sa verge
Le pave de l'eglise aux tentures de deuil !
Notre existence breve est une etroite berge,
Et nous des naufrages sur ce rebord d'ecueil ;
A chaque instant, un flot en prend un qu'il submerge :
Et nous nous dechirons dans la haine et l'orgueil !
1903 Recueil "Le chemin des saisons".
Огюст Анжелье Сердце
(С французского).
Как только сердцем я стал вольно обладать,
так положил его в подставленные руки
красивой белизны, сулившей благодать,
чтоб, нежась в них, оно забавилось без скуки.
Был благовонен бриз, и солнышко светило...
Довольно задрожав и в ласке, и в тепле,
сердечко улеглось. Ему там было мило,
как певчему дрозду, укрытому в дупле.
Но эти две руки, в их кольцах золотых,
внезапно охладев, потом окостенели -
так стали сердце жать в объятиях своих,
что стиснули - да так, что бьётся еле-еле.
Auguste Angellier Un coeur
Sitot que j'eus le franc usage de mon coeur,
Je le mis en des mains qui s'ouvraient pour le prendre ;
C'etaient de douces mains, si belles de blancheur,
Dont le toucher etait delicieux et tendre.
Heureux et fremissant de les sentir sur lui.
Mon coeur, comme un oiseau, resta dans leur caresse ;
Les vents n'ont parfume, le clair soleil n'a lui
Qu'a travers leur tiedeur de nid et leur mollesse.
Mais, un jour, ces deux mains aux fins doigts cercles d'or,
Devinrent brusquement glaciales et roides,
Et, le serrant toujours par un dernier effort,
Se crisperent sur lui dans des etreintes froides.
1903 Recueil "Le chemin des saisons"
Огюст Анжелье Старый мост
(С французского).
Наш мост во мху, в зелёной прели,
и двое наверху до тьмы,
когда шептались, не шумели.
То были мы.
Он не хотел расстаться с нею,
он говорил, что полюбил -
нельзя верней, нельзя нежнее.
То я там был.
Она, там став как изваянье,
была бледна, была смела,
но безо всякого вниманья.
То ты была.
Наш мост не поменял одежды.
Вновь двое там стоят до тьмы.
И в ней есть вера, есть надежда.
Но то не мы.
Auguste Angellier Le vieux pont
Sur le vieux pont verdi de mousse,
Et tout ronge de lichens roux,
Deux amants parlaient a voix douce :
Et c'etait nous !
Lui, penche tendrement vers elle,
Lui disait l'amour et la foi
Qu'il portait en son coeur fidele ;
Et c'etait moi !
Elle semblait, pale, incertaine,
Tremblante et pourtant sans effroi,
Ecouter une voix lointaine ;
Et c'etait toi !
Sur le vieux pont toujours le meme,
Deux amants ont pris rendez-vous :
Il lui dit, elle croit, qu'il l'aime ;
Ce n'est plus nous !
1903 Recueil "Le chemin des saisons".
Огюст Анжелье Сюзанна
(C французского).
В той ясности, что вспыхивала снова
в её сияющих чарующих глазах,
едва лишь взгляд пробьётся из покрова,
лазурь была синей, чем в небесах.
Ей стоило поднять свои ресницы,
и свет оттуда бил куда живей,
чем видели распевшиеся птицы
в самой заре сквозь прорези ветвей.
А страстный голос пел, в нас дух вздымая,
совсем недавно - и уже давно -
когда весь мир был так прекрасен в мае,
и лилии тянулись к нам в окно.
Но лето нам сказало: "До свиданья !"
Теперь уже начало сентября.
Она ушла от нас в страну молчанья,
где темнота и не придёт заря.
Auguste Angellier Suzanne
A H. Lantoine.
Dans la clarte renaissante et legere
Qui bondissait par les airs radieux,
Ses yeux charmants avaient plus de lumiere,
Plus de rayons, plus d'azur que les cieux.
Il y tenait plus d'aube et plus d'aurore ;
Et par-dessus la chanson des oiseaux
Qu'un vent tiedi venait de faire eclore,
Dont s'enivraient et tremblaient les rameaux,
Montait sa voix jeune et passionnee ;
C'etait au temps proche et deja lointain
Ou Mai frappait le front clair de l'annee
Des lilas blancs qu'il tenait en sa main.
Et maintenant que Septembre commence,
Et que l'Ete rentre ses chariots,
Elle est allee au pays du silence,
Ou tout est noir, ou tous les yeux sont clos.
1903 Recueil "Le chemin des saisons".
Огюст Анжелье Дыхание бури
(С французского).
Тревожный бурный шквал над необъятным пляжем.
Жестокой чернотой навис небесный свод.
И буревестник в нём. Его шальной полёт -
как дикий тёмный штрих над взорванным пейзажем.
Песок слетает с дюн, клубясь, всё злей и с ражем;
упрятал горизонт в сплошной круговорот.
А в ветре - горький плач, и кто-то там зовёт,
чтоб плыли пособить несчастным экипажам.
У берега тростник в трагичном содроганье
и пенные клочки трясёт любой бурун,
а дальше весь простор в туманном одеянье
под трауром небес, холодных, как чугун.
Сердца огорчены, как будто в час прощанья
лобзания прервал студёный колотун.
Вариант:
В воде густой тростник, дрожащий неустанно,
там пенный перепляс в волнах, бегущих в даль.
Над морем пелена белёсого тумана.
Под трауром небес, холодных, будто сталь,
сердца у всех - в тоске, и в каждом - злая рана,
и горькое "прощай", и зимняя печаль.
Auguste Angellier Une Tempete souffle
Une tempete souffle, et sur l'immense plage
S'appesantit un ciel presque noir et cruel,
Ou s'obstine le vol grisatre d'un petrel,
Qui le rend plus funebre encore et plus sauvage ;
Un tourbillon de sable eperdu se propage
Vers un horizon bleme ou tout semble irreel ;
Il traine sur la dune un lamentable appel
Fait du courroux dos vents et de cris de naufrage ;
Les joncs verts frissonnants sont pales dans la brume ;
Sous le morne brouillard qui roule sur la mer,
Bondit, hurle et s'ecroule un tumulte d'ecume ;
Et dans ce vaste deuil qu'etreint ce ciel de fer,
Nous sentons dans nos coeurs l'indicible amertume
De nos baisers d'adieu flagelles par l'hiver.
1896 Recueil: "A l'amie perdue".
Огюст Анжелье Твоя тоска уйдёт.
(С французского).
Любимая моя ! Ты победишь страданья.
Любовь, что ты хранишь назло всем нашим драмам,
прольётся, наконец, спасительным бальзамам.
Ты обретёшь покой среди благоуханья.
И дети подрастут, то с мною, то с тобой,
раскрывшись, как цветы в гирляндах на стене,
что греется в лучах на южной стороне.
У них не будет встреч с трагичною судьбой.
Но та стена, что мне досталась, - теневая.
Ты станешь забывать, как я там изнываю.
Когда ж в своей душе ты станешь одинока,
хотя и средь цветов, то это лишь до срока.
Как первое словцо услышишь от внучка -
так в тот же самый миг уйдёт твоя тоска.
Auguste Angellier Tes chagrins abolis
Va ! tu triompheras, o noble bien-aimee !
De cet amour sacre qui fait saigner ton ame
Sort infailliblement et s'ecoule un dictame
Par lequel tu seras guerie et parfumee !
Tes enfants grandiront, helas ! entre nous deux :
Leur vie, ainsi qu'un mur tourne vers le soleil,
Dont les bourgeons eclos font un rideau vermeil,
Montera, te cachant mon destin tenebreux ;
Tu songeras, de moins en moins, que ma pensee
Meurt de l'autre cote, fleur dans l'ombre blessee ;
Dans ton coeur lentement tu redeviendras seule ;
Et cette floraison, dont une ame d'aieule
S'emplit aux premiers mots confus d'un petit-fils,
Couvrira pour jamais tes chagrins abolis.
1896 Recueil: "A l'amie perdue".
Огюст Анжелье Разделённые в жизни.
(С французского).
Нам в жизни предстоит напрасное томленье.
Зря будут вожделеть и души и тела,
чтоб встреча, наконец, у нас произошла
и утолилась страсть в священное мгновенье.
Нам даже не лежать потом в одной земле.
Когда пройдёт наш срок пожить под блеском солнца,
как горький приговор невзысканным питомцам,
нас порознь погребут, и не в одном селе.
На наших мраморах, двух каменных страницах,
напишут имена - без связи их ни в чём,
а жаркая любовь, что в нас двоих таится,
не запалив огня ни в чьих живых зеницах,
даст менее тепла, чем мизерным гнездом
лучится всякий день в безбрежный окоём.
Auguste Angellier Separes dans la vie
Ainsi nous resterons separes dans la vie,
Et nos coeurs et nos corps s'appelleront en vain
Sans se joindre jamais en un instant divin
D'humaine passion d'elle-meme assouvie.
Puis, quand nous gagnera le supreme sommeil,
Ils t'enseveliront loin de mon cimetiere ;
Nous serons exiles l'un de l'autre en la terre,
Apres l'avoir ete sous l'eclatant soleil ;
Des marbres differents porteront sur leur lame
Nos noms, nos tristes noms, a jamais desunis,
Et le puissant amour qui brule dans notre ame,
Sans avoir allume d'autre vie a sa flamme,
Et laissant moins de lui que le moindre des nids,
Tombera dans la nuit des neants infinis.
1896 Recueil: A l'amie perdue.
Огюст Анжелье Сердца стариков
(С французского).
Случается порой в изношенных сердцах,
откуда прочь бегут все их воспоминанья
и мысли прочь бегут толпою без прощанья;
в сердцах, оставшихся в заброшенных домах,
вдруг зазвучит - не слышный в двух шагах -
весёлый шёпоток любовного свиданья,
и песня давних лет влетит в пустое зданье,
в безжизненную тьму, рождающую страх.
Кончается завод - в курантах, вместо звона,
последний слабый стук отсчитанных секунд.
Безлюдный особняк забыт и обречён.
Вокруг крыльца растёт густая белладонна,
зелёная вода из труб течёт на грунт:
Пред вечным мёртвым сном - последний звук Времён.
Auguste Angellier Parfois dans un vieux coeur
Parfois dans un vieux coeur d'ou le souvenir fuit,
Plus pauvre, chaque jour, de toutes les pensees
Qui s'eloignent de lui, par troupes empressees
De l'abandonner seul au vide et a la nuit,
S'entend encor, lointain et faible, un joyeux bruit ;
Quelques emotions de ses amours passees
Chantent soudain parmi ses chambres delaissees,
Dans l'obscure stupeur qui se repand en lui ;
Pareilles a l'horloge epuisee et qui sonne
Faiblement les coups lents de ses dernieres heures,
Dans un manoir desert par l'exil ou la mort ;
Sur les perrons disjoints croitra la belladone,
L'eau suintera verdatre au bord des chantepleures,
Le dernier son du Temps dans les couloirs s'endort.
1896 Recueil: A l'amie perdue.
Огюст Анжелье Боль в сердце для меня - мой центр существованья.
(С французского).
Боль в сердце для меня - мой центр существованья,
а боль твоя - вся суть страданья моего.
Во мне кровоточит двойное это горе,
но в глубине его - в тебе живущий страх.
Боль может превзойти любой предел страданья
и новою тоской терзать всё существо,
и я, как эхо вслед, её звучанью вторю
и мука всей души вопит в моих стихах.
Но смысл твоих тревог гораздо глубже слов.
Весь смысл твоей тоски не вложишь в слёзный рёв.
Они из тех пучин, что не пропустят мимо.
И кровь моя кипит, услышав скорбный зов.
Мой нежный милый друг ! Как страстно ты любима !
Но боль обеих душ - Увы ! - невыразима.
Вариант для 13-й строки:
Как страждем мы, горя без пламени и дыма !
Auguste Angellier Ma douleur est au coeur de ma vie.
Ainsi que ma douleur est au coeur de ma vie,
Ta douleur, bien-aimee, est au coeur de la mienne ;
Et, comme mon chagrin saigne au fond de moi-meme,
Au fond de mon chagrin saigne encor ta pensee.
Quand ma peine parait de souffrir assouvie,
Il nait en elle une autre angoisse plus lointaine,
Dont elle n'est qu'un faible echo, qu'un pale embleme,
Comme elle est elle-meme en ces vers retracee.
Mais cette angoisse est trop profonde pour les mots,
Elle git au dela des plus profonds sanglots,
Dans les gouffres obscurs de mon etre abimee,
Et noyee en mon sang qui la roule en ses flots :
Et la douleur de ma douleur, o bien-aimee,
Doit pour toujours en moi rester inexprimee
1896 Recueil: A l'amie perdue.
Огюст Анжелье Моя себялюбивая печаль
(С французского).
Ужели впрямь моя печаль себялюбива ?
Зачем же я порой бываю потрясён,
когда страдаю сам ? - У этих же окон,
лишь пристально смотря на серый тон залива,
где редкие лучи стараются строптиво,
чтоб их не поглотил гнетущий чёрный фон.
Не снится ли тебе, что взгляд твой вовлечён
в процесс без корректив и доброй перспективы ?
Которую из книг, где горе воет зычно,
ты вздумаешь читать, листая постранично,
с заплаканных очей сметая пелену ?
Где медленно пойдёшь в густой тени ко сну ?
Где тело на скамью уронишь безразлично ?
Как взгянешь в зеркала, заметив седину ?
Auguste Angellier Ma douleur egoiste
Faut-Il que ma douleur aussi soit egoiste ?
Faut-il que par instants je tressaille surpris
De trop souffrir pour moi ? — Dans quelle pose triste,
Pres de quelle fenetre ouvrant sur des flots gris,
Au fond desquels un peu de lumiere resiste
Au noir dechirement de ses derniers debris,
Songes-tu, cependant que ton regard assiste
A cette mort du jour dans les cieux defleuris ?
Quel livre de chagrin et d'angoisse soufferte
Tient sa page la plus desesperee ouverte
Sous tes yeux pleins de pleurs, entre tes doigts tremblants ?
Sous quels grands arbres nus traines-tu tes pas lents ?
Sur quel banc laisses-tu tomber ton corps inerte ?
Dans quel miroir vois-tu tes premiers cheveux blancs ?
1896 Recueil: A l'amie perdue.