(Акулист)
Прознав о выходках акул,
Что в Красном море озверели,
Я забронировал спецтур –
Заставить их, чтоб протрезвели.
Я море представлял себе
От моря крови покрасневшим,
Не думал о своей судьбе,
А об акулах опьяневших.
Плавник не путайте с пером,
Акулу – с графоманом-гадом,
Я заточу свое стило,
Как только прилечу в Хургаду.
Акула, говорят, слепа.
Ну, ничего, она прозреет,
Как окунусь, себя скрепя:
Ведь, акулист во мне уж зреет.
Я заточил стило-гарпун
Не больше пасти той акулы,
Разоблачившись, я нырнул
В пучину моря, стиснув скулы.
Я мирно пребывал в воде,
Мне море было по колено,
И вдруг, гляжу: плывёт ко мне
Стремглав огромное полено.
Нырнул, беду чтоб отвести
Я от арабов всей Хургады:
Ведь, у акул нет совести –
Они любому мясу рады.
И вот, когда ей не спастись,
Уж, бегством словно крокодилу,
У рифов стал ее пасти,
Хоть сердце у меня саднило.
Я выхватил свое стило –
До шуток ли при сей напасти?
Акулы длинное крыло
Сменилось вдруг огромной пастью.
Я сунул руку в эту пасть,
Стило поставив вертикально…
Акуле бы в нирвану впасть,-
Она же занялась вокалом.
Вот так, открывши настежь пасть
И челюсти не замыкая,
Она приплыла, чтобы пасть,
Моим желаньям потакая.
Потом акульи потроха,
Как пух и перья, отлетали –
Пера акулам для лоха:
Поверить – случай был реальный.
Теперь известный акулист,
В Египте я persona grata,
И пусть не очень я речист,
Там каждая мне кошка рада.