Журчит задумчиво река в дуге излучин,
Туманы студят берега, спускаясь с кручи.
Впотьмах клубятся над рекой, а ночь-старуха
Плывет с цыганскою серьгой на мочке уха.
Звезда глядит из далека, прищурив глазки,
А ночь не тушит свеч пока, сгущая краски.
На берегу табун гнедых, в угодьях ивы,
И тишина лучом звезды им чешет гривы.
Блистает месяц серебром. Греховно, тайно,
Как бес, цыгана под ребро боднул случайно...
В ночи пылающий костер скрывали травы.
Стекал, как мед, на тот ковер нектар отравы.
Щекочут локоны кудрей лицо и плечи,
И месяц, в спешности своей, потушит свечи.
Бросал с небесной темноты, где звезд не мало,
Лучи охапкой, как цветы, на покрывало.
И звезды, видя все, в ответ - слова искали.
Сняв на овацию запрет, рукоплескали.
А месяц дальше уплывал - вершитель судеб,
И нежно звезды обнимал, прижавши к груди.