Август меня ненавидит.
Оберег не сберёг
и не спас Спас.
Я прошёл бы сто тысяч дорог,
чтоб собрать по кусочкам нас –
настоящих –
июльских, апрельских…
То не Аннушка – август
на рельсы
разливает проклятое масло
и готовит за что-то месть.
Я уже изменился –
я сбил молодую спесь
и стал неприметным.
Но август меня не прощает.
Если бы знать, за что
я должен просить прощенья?
Всё стало настолько горьким,
что я кладу в сахар немного чая,
а вовсе не сахар – в чай.
Прости меня, август.
Не мучай.
Я, кажется, это кричал
в пустой и чужой квартире.
Твердят, что решает случай,
но знаю: решает август.
Тот месяц, где нет надежды,
и не спасает Спас.
Он жарким и злым бродягой
ходил среди нас.
Яблоки стали брагой.
Куда ты свернул, мой Спас?
Мой Спас – на крови.
Я помню.
Он верит в меня
и ждёт.
Бывают такие вещи,
которых не смыть дождём…
Август меня ненавидит.
Поэтому он не мой.
Меня избирает немой
дурачок апрель,
который напялил маску
и верит, что он герой,
но мы знаем, что он –
прокажённый.
Рождённый на Пасху –
воскреснет.
Я встречу его среди лестниц,
которые он любил.
Просто пока нет сил.