* * *
По гладкой поверхности счастья
вплываю в детство,
где можно вот так распластаться
и греться, греться,
пока совсем не растаю
в лучах горячих
цвета небесного чая.
Здесь гладь переходит морская
в пустынный берег,
где шторма ночного скалы
разбились вдребезги
и чайки хватают слёту
судьбы подачки,
не зная другой заботы.
Бездонье счастливого детства –
на вырост платье,
мне этого тёплого средства
до смерти хватит
по грубым ступеням горя
взойти без плача,
с судьбою уже не споря.
2012