Как ценитель тонкий у картины,
как лунатик, отнятый у сна,
плакал, плакал старый Буратино,
стоя у дверного полотна.
Был же здесь когда-то нарисован
весело пылающий очаг!
А теперь - замок на все засовы
и забвенья помутневший лак
На квадрате буром краской бурой
в реализм из сюра переход,
в благородной сетке кракелюра
медный номер - расставанья год.
Оттого ли, что немного выпил,
или от брожения весны,
вдруг запел свое шарнир из липы,
встрепенулся клапан из сосны.
Вдруг очнулись солнечные враки,
словно между щек на миг отрос
сломанный давно, в неравной драке
с опытом холоднокровным, нос.
И подъезд раздался небесами!
И за дверью отозвался сад,..
Боже мой, с какими волосами
здесь она жила тому назад!
Только все теперь - деревья, небо,
сонный городок в степном углу,
млечный клин на нежно загорелом,
платье из кримплена на полу,
запах роз и крик вокзала дальний,
что миг счастья стоит всех потерь -
все было рисунком
А реальной
вещью - плотно запертая дверь.