Закат подчеркнул угловатость остывшего дня.
С гор свесился пепельно-розовый локон тумана.
С другой стороны горизонта лик месяц поднял,
качнувшись в темнеющем небе ночным талисманом.
Его отраженье запрыгало вдаль по воде,
по морю угрюмому, странною, зыбкой дорогой.
Там звёзды, запутавшись в белой его бороде,
мерцаньем сиреневым звали сестёр на подмогу.
Вновь кто-то, хлебнувший из этого мира сполна,
стоял на скале и душой неразборчиво* плакал
над бездной, где чёрною кошкой морская волна
лизала вонзённые в берег когтистые лапы.
* * *
* - То ли плач, то ли смех, то ли вой...
В неразборчивом шуме мерещится
шабаш духа над тёмной скалой,
под прицелом антихриста месяца.