За белой мглой укрылся берег дальний ,
Чернеют парапета кружева,
И чудится мне край любви печальной .
А подо льдом не Волга ,а Нева.
Чугунные ажурные узоры
Хранят истории глубокие следы,
И я ищу далекий свет Авроры –
Бессмертным гением увиденной звезды.
Но тщетно ,там за белою печалью,
Чаруя белизной своих ланит ,
Таинственная незнакомка под вуалью
Глазами древними загадочно глядит.
Смотрю на выбившийся светлый локон ,
Есенинский «волос стеклянный дым» ,
И не Петра ,а Александра Блока,
Я вижу петербуржцем молодым.
«Ты счастие, ты радость прежних дней,
Мечта моей весны далекой»
Читает он ,склоняясь низко к ней,
Такой таинственной, и одинокой.
Не помню я как длилось это долго,
И что вообще произошло со мной,
Но расступилась мгла ,открылась Волга,
Закованная в панцырь ледяной.
1974 г.
За белой мглой укрылся берег дальний ,
Чернеют парапета кружева,
И чудится мне край любви печальной .
А подо льдом не Волга ,а Нева.
Чугунные ажурные узоры
Хранят истории глубокие следы,
И я ищу далекий свет Авроры –
Бессмертным гением увиденной звезды.
Но тщетно ,там за белою печалью,
Чаруя белизной своих ланит ,
Таинственная незнакомка под вуалью
Глазами древними загадочно глядит.
Смотрю на выбившийся светлый локон ,
Есенинский «волос стеклянный дым» ,
И не Петра ,а Александра Блока,
Я вижу петербуржцем молодым.
«Ты счастие, ты радость прежних дней,
Мечта моей весны далекой»
Читает он ,склоняясь низко к ней,
Такой таинственной, и одинокой.
Не помню я как длилось это долго,
И что вообще произошло со мной,
Но расступилась мгла ,открылась Волга,
Закованная в панцырь ледяной.
1974 г.
За белой мглой укрылся берег дальний ,
Чернеют парапета кружева,
И чудится мне край любви печальной .
А подо льдом не Волга ,а Нева.
Чугунные ажурные узоры
Хранят истории глубокие следы,
И я ищу далекий свет Авроры –
Бессмертным гением увиденной звезды.
Но тщетно ,там за белою печалью,
Чаруя белизной своих ланит ,
Таинственная незнакомка под вуалью
Глазами древними загадочно глядит.
Смотрю на выбившийся светлый локон ,
Есенинский «волос стеклянный дым» ,
И не Петра ,а Александра Блока,
Я вижу петербуржцем молодым.
«Ты счастие, ты радость прежних дней,
Мечта моей весны далекой»
Читает он ,склоняясь низко к ней,
Такой таинственной, и одинокой.
Не помню я как длилось это долго,
И что вообще произошло со мной,
Но расступилась мгла ,открылась Волга,
Закованная в панцырь ледяной.
1974 г.
За белой мглой укрылся берег дальний ,
Чернеют парапета кружева,
И чудится мне край любви печальной .
А подо льдом не Волга ,а Нева.
Чугунные ажурные узоры
Хранят истории глубокие следы,
И я ищу далекий свет Авроры –
Бессмертным гением увиденной звезды.
Но тщетно ,там за белою печалью,
Чаруя белизной своих ланит ,
Таинственная незнакомка под вуалью
Глазами древними загадочно глядит.
Смотрю на выбившийся светлый локон ,
Есенинский «волос стеклянный дым» ,
И не Петра ,а Александра Блока,
Я вижу петербуржцем молодым.
«Ты счастие, ты радость прежних дней,
Мечта моей весны далекой»
Читает он ,склоняясь низко к ней,
Такой таинственной, и одинокой.
Не помню я как длилось это долго,
И что вообще произошло со мной,
Но расступилась мгла ,открылась Волга,
Закованная в панцырь ледяной.
1974 г.
За белой мглой укрылся берег дальний ,
Чернеют парапета кружева,
И чудится мне край любви печальной .
А подо льдом не Волга ,а Нева.
Чугунные ажурные узоры
Хранят истории глубокие следы,
И я ищу далекий свет Авроры –
Бессмертным гением увиденной звезды.
Но тщетно ,там за белою печалью,
Чаруя белизной своих ланит ,
Таинственная незнакомка под вуалью
Глазами древними загадочно глядит.
Смотрю на выбившийся светлый локон ,
Есенинский «волос стеклянный дым» ,
И не Петра ,а Александра Блока,
Я вижу петербуржцем молодым.
«Ты счастие, ты радость прежних дней,
Мечта моей весны далекой»
Читает он ,склоняясь низко к ней,
Такой таинственной, и одинокой.
Не помню я как длилось это долго,
И что вообще произошло со мной,
Но расступилась мгла ,открылась Волга,
Закованная в панцырь ледяной.
1974 г.
За белой мглой укрылся берег дальний ,
Чернеют парапета кружева,
И чудится мне край любви печальной .
А подо льдом не Волга ,а Нева.
Чугунные ажурные узоры
Хранят истории глубокие следы,
И я ищу далекий свет Авроры –
Бессмертным гением увиденной звезды.
Но тщетно ,там за белою печалью,
Чаруя белизной своих ланит ,
Таинственная незнакомка под вуалью
Глазами древними загадочно глядит.
Смотрю на выбившийся светлый локон ,
Есенинский «волос стеклянный дым» ,
И не Петра ,а Александра Блока,
Я вижу петербуржцем молодым.
«Ты счастие, ты радость прежних дней,
Мечта моей весны далекой»
Читает он ,склоняясь низко к ней,
Такой таинственной, и одинокой.
Не помню я как длилось это долго,
И что вообще произошло со мной,
Но расступилась мгла ,открылась Волга,
Закованная в панцырь ледяной.
1974 г.
За белой мглой укрылся берег дальний ,
Чернеют парапета кружева,
И чудится мне край любви печальной .
А подо льдом не Волга ,а Нева.
Чугунные ажурные узоры
Хранят истории глубокие следы,
И я ищу далекий свет Авроры –
Бессмертным гением увиденной звезды.
Но тщетно ,там за белою печалью,
Чаруя белизной своих ланит ,
Таинственная незнакомка под вуалью
Глазами древними загадочно глядит.
Смотрю на выбившийся светлый локон ,
Есенинский «волос стеклянный дым» ,
И не Петра ,а Александра Блока,
Я вижу петербуржцем молодым.
«Ты счастие, ты радость прежних дней,
Мечта моей весны далекой»
Читает он ,склоняясь низко к ней,
Такой таинственной, и одинокой.
Не помню я как длилось это долго,
И что вообще произошло со мной,
Но расступилась мгла ,открылась Волга,
Закованная в панцырь ледяной.
1974 г.
За белой мглой укрылся берег дальний ,
Чернеют парапета кружева,
И чудится мне край любви печальной .
А подо льдом не Волга ,а Нева.
Чугунные ажурные узоры
Хранят истории глубокие следы,
И я ищу далекий свет Авроры –
Бессмертным гением увиденной звезды.
Но тщетно ,там за белою печалью,
Чаруя белизной своих ланит ,
Таинственная незнакомка под вуалью
Глазами древними загадочно глядит.
Смотрю на выбившийся светлый локон ,
Есенинский «волос стеклянный дым» ,
И не Петра ,а Александра Блока,
Я вижу петербуржцем молодым.
«Ты счастие, ты радость прежних дней,
Мечта моей весны далекой»
Читает он ,склоняясь низко к ней,
Такой таинственной, и одинокой.
Не помню я как длилось это долго,
И что вообще произошло со мной,
Но расступилась мгла ,открылась Волга,
Закованная в панцырь ледяной.
1974 г.