По Ново - Басманной - к Красным Воротам,
По прохладце, пешком, после работы,
Прогуляться спокойно, забросив заботы.
Город вечером тихой тайною дышит,
Гладью огней, словно бисером, вышит.
Замерли офисы, банки престижа,
Оживают рестораны ярко, бесстыже!
В саду Баумана, кусты, как лианы,
А в «Лунном» кафе курят кальяны.
Ветер августа озорует, небрежен!
То вихрем наскочит, то безудержно нежен,
Всё вокруг взбудоражит, всклокочет,
С волосами играет и в уши хохочет…
Рядом скользят, пролетают машины.
ДомА на колёсах, «жуколичины» -
Городские троллейбусы – с рожками – чинно
Путь свой вершат по воздушным тропинкам.
Купечества пышные в прошлом усадьбы
Помнят экипажи, дорогие свадьбы.
Двухэтажными глазами молчаливо в ряд
Отражают дружно зодчества парад.
Храм святых Петра и Павла – направо,
Слева – наций всех Дом, не забава!
А к Садовому прижимается боком,
Сталинская высотка каменным рогом.
Тычет подсветкой-указкою в Небо,
Прошлым пугает, где – к счастью – ты не был…
Прочно поставлен монстр пирамиды,
Все подробности молчанием скрыты.
А Лермонтов стоит, повернувшись спиной,
Каменной тенью, облит темнотой.
Стихи его - демоны, стрОками тёмными,
Выплывают из памяти, неуёмные…
«Хочу печали, Любви и счастию назло…»(с)
А я – наперекор: не исчезали добро и зло,
Предчувствием в ночи, за спиной – два крыла,
Хочу, чтобы жизнь городская цвела!
По подземному переходу, в брюхо метро,
Эскалатором вплыть на перрон не хитрО.
Домашние заждались «гулёну» давно.
Поэтично – не всем! – пешеходить дано.