На песчаном карьере заброшенном,
Умываясь полуденным зноем,
Непривычные, неосторожные,
Утонули в безвременье двое.
Уплывали в потоках молчания,
Возвращались шуршанием листьев,
Превращались в фигуры песчаные,
Нарисованные крупной кистью.
Просыпались от шороха каждого,
Недоспавшие, вечно голодные,
Забывали, что нет в мире важного,
Есть любовь. И ее производные…
И песок их учил неизбежности,
Забывать и прощать все ненужное,
Он учил их текучести, нежности,
Невозвратности и безоружности.
Он скрывал все их шероховатости,
Сглаживал изгибы тела,
Засыпал их слезы и радости,
Белое пачкал, черное делал белым.
Он учил не доказывать главного,
Никогда не винить тех, кто против,
Раскрываться всем сердцем немедленно,
Тонуть в глазах того, кто напротив.
Быть собой при любых обстоятельствах,
Не пугаться, что больно и плохо,
Забывать о мечах и предательствах
И любить. До последнего вдоха…
У песка не было формы и запаха,
Ни желаний, ни ожиданий,
Его суть – лишь пустыня и засуха,
А они – океаны страданий.
Погребенные, сном занесенные,
Недосказанные, всеми забытые,
Так просившие, но не спасенные,
Превращались те двое в молитвы
На песчаном карьере потерянном,
В тишине и ожогах заката…
Две души, так мечтавших о временном,
Потерялись в песке. Без возврата…