Из цикла "Пушкин"
Где-то в холодной Сибири
Вдали новоросских степей
Цветет на ольховых деревьях
Цветок посильней орхидей
Как он выживает средь стужи
Без южных солнечных дней
Неведомо то, а похож он
На кактус или репей.
Бошнякия россика, толстый
Твой стебель – в морщинах старик,
«Чье имя ты носишь?» - спросят,
«Цветенье кому твое льстит?»
Тому, кто в холерной горячке
В чужой для него стороне
В поту задыхался, незрячий
В предсмертном беспамятном сне.
Он скромен бывал, казался
Бесстрастным друзьям и родным,
Холодным в атаку бросался
И над незабудками стыл.
Застегнут на тысячи пуговиц
Учтив, многоумен, педант
Знаток лепестков и луковиц
Из костромских дворян...
Потомок татар и сербов
Русак французских корней
Он службе царской был предан
Присяги верен своей
Род Бошняков будет славен
Вовеки в российской земле
Бошняк Александр, ныть раной
Навек о тебе клевете...
***
Александр Карлович, милый,
Как давно на веранде в Каменке
Мы кофий пили немного стылый
И говорили о будущем травнике
А Вы уже знали про Польшу, про Пестеля
Про модные вздоры, про маленьких Каинов
Вы сабли считали тогда, не пестики
Штыки, что мятежные, помыслы тайные
Ваш подвиг оценят. Царская милость
Солдатам недолго светит прелестно
И снова в опасность, где смерть некрасива,
Где тень и наветы, и неизвестность.
А все-таки жаль, что мы можем не встретиться
А было бы здорово, чтоб мемуары
Вы славный писака, мне в это верится
Помните, как ваши пьесы читали.
А осенью тихой двадцать шестого
Такого важного для меня года
Не заглянули, а были с постоем
Верно, дела. Не поручат простого.
Монаршия воля порою докучна
Мне- южные степи, Вам - в Пинске болота,
Мне - стол и перо, участь Ваша- лазутчик,
Нас пуля найдет и холерная рвота.
Но в миг, когда меркнет свет пред глазами,
Придет когда время жалеть и казниться,
Будем чисты, наверное, в главном:
Были верны и царю, и Отчизне.
***
1. Вересаев: Александр Карлович Бошняк (1786–1831)
Помещик Херсонской губернии, воспитывался в московском университетском Благородном пансионе, служил в коллегии иностранных дел, четыре года состоял нерехтским уездным предводителем дворянства. Был любителем-ботаником и писателем, в 1830 г. издал роман «Якуб Скупалов». С начала двадцатых годов состоял секретным агентом у начальника херсонских военных поселений графа И. О. Витта, сумел как умный и ловкий человек попасть в члены Южно-русского тайного общества и играл там роль шпиона-провокатора.
В июле 1826 г., по поручению того же Витта, Бошняк приехал в Псковскую губернию «для возможно тайного и обстоятельного исследования поведения известного стихотворца Пушкина, подозреваемого в поступках, клонящихся к возбуждению к вольности крестьян, и для арестования его и отправления, куда следует, буде бы он оказался действительно виновным». Бошняк под видом любителя ботаники объехал многих помещиков, чиновников, опрашивал крестьян, содержателей гостиниц и постоялых дворов. Расследование оказалось для Пушкина благоприятным; все единогласно удостоверили, что «поступков, ко вреду государства устремленных», он не совершает, держится очень смирно, ни с кем не знается и ведет жизнь уединенную. Бошняк отправился к отставному генерал-майору П. С. Пущину, «от которого, – пишет Бошнян в своем рапорте, – вышли все слухи о Пушкине, сделавшиеся причиною моего отправления. Я увидел, что все собранные в доме Пущиных сведения основываемы были, большею частью, не на личном свидетельстве, а на рассказах, столь обыкновенных в деревнях и уездных городках». Фельдъегерь, поджидавший Пушкина на ближайшей почтовой станции на случай его ареста, поехал обратно в Петербург в пустой тележке.
В 1831 г., во время польской войны, Бошняк, «служа с пользой отечеству, неожиданно с кучером и камердинером, при переезде из места в место, был злодейски застрелен за открытие в 1825 г. заговора».
2. Из Интернета:
Александр Карлович Бошняк, родился 15 августа 1786 года. Первоначальное образование он получил в доме бабушки по матери, урожденной Арцыбашевой, затем обучался в Московском благородном пансионе, где сдружился с будущим поэтом В.А. Жуковским. По словам М.Я. Диева, последний «по своей бедности получал вспоможение от бабушки Бошняков, Марии Семеновны Аже, которую по признательности всю жизнь называл матерью. Когда же Василий Андреевич узнал о кончине Александра Карловича, то при свидании с Константином Карловичем (братом покойного. — А.Г.) сказал: «Ты будешь отныне на его место моим братом»[5].
В 1793 году, после выхода из пансиона, Бошняк поступил вахмистром в лейб-гвардии конный полк, в котором в 1799 году числился в звании юнкера. В том же году Александр Бошняк был переведен в коллегию иностранных дел, а с 19 августа того же года — в московский архив коллегии иностранных дел. При переезде в Москву он был одновременно зачислен слушателем Московского университета. В 1804 году произведен в коллежские асессоры, а в 1807 году, при мобилизации, зачислен в Вятский пехотный полк с чином майора.
С 1808 года, по заключении мира с Францией, Бошняк оставил военную службу и служил в Департаменте внутренних дел и в Главном управлении мануфактур. С началом Отечественной войны 1812 года Бошняк вступил в костромское ополчение, в конный полк, но сломал при падении с лошади руку, почему и остался дома.
В 1815 году по делам получения наследства Александр Карлович совершил поездку в Прибалтику, Белоруссию и Украину, описанную им в книге «Дневные записки путешествия в различные области западной и полуденной России» (ч. 1 и 2, М., 1820—1821 гг.). Вернувшись на родину, Бошняк с 1816 по 1820 годы состоял нерехтским уездным предводителем дворянства (имения Бошняков находились по большей части в этом уезде). В это время он активно занимался ботаникой, а в 1817 году, проживая в усадьбе Савино, Бошняк написал роман «Торжество воспитания, или Исправный муж. Нравственный роман», уступленный П.П. Свиньину и опубликованный им без имени автора в журнале «Отечественные записки» за 1821—1822 гг., а позднее переизданный под именем П.П. Свиньина с измененным названием «Ягуп Скупалов, или Исправленный муж. Нравственно-сатирический роман» (4 части, М., 1830).
В 1820 году Бошняк был избран действительным членом общества испытателей природы, а осенью того же года он переселился в Елизаветградский уезд Херсонской губернии, где находились его деревни Водово и Екатериновка.
Ботаником Бошняк был талантливым — В.А. Жуковский звал его «русским Бюффоном». Рукопись Бошняка «Ботанические наблюдения» поступила в свое время в общество испытателей природы, туда же была передана и его богатая библиотека, а в бюллетене общества было опубликовано жизнеописание А.К. Бошняка.
Затем А.К. Бошняк служил в управлении военных поселений на юге России, и в это время ему довелось сыграть неблаговидную роль в судьбе движения декабристов. Начальник военных поселений юга России, граф Де-Витта, зная о существовании «Южного общества», поручил Бошняку «проникнуть в мрак, скрывающий злодеев». Центром «Южного общества» была усадьба Каменка в Киевской губернии, принадлежавшая декабристу Давыдову. Бошняк, сойдясь с одним из членов тайного общества, В.Н. Лихаревым, вошел к нему в доверие и все узнанное сообщил своему начальнику, а тот, в свою очередь, — главному начальнику всех военных поселений, графу А.А. Аракчееву. За свою «осведомительскую деятельность» А.К. Бошняк получил награду в 5 тысяч рублей. В поле зрения Бошняка находился также и А.С. Пушкин, бывший в то время в ссылке в Бессарабии, в Кишиневе, где имел в то время местонахождение по своей должности вице-президента Молдавско-Валахского дивана и сам Бошняк.
В конце 1825 года, после разгрома декабристов, Бошняк был вытребован в Петербург, насчет него имелись подозрения, но Бошняк сумел оправдаться. В июле 1826 года, состоя на службе в коллегии иностранных дел, Александр Карлович был командирован в Псковскую губернию для «тайного и обстоятельного исследования поведения известного стихотворца Пушкина, подозреваемого в поступках, клонящихся к вольности крестьян, и в арестовании его», но в результате своей «командировки» дал о Пушкине благоприятный отзыв.
Позднее А.К. Бошняк жил в Елизаветграде. Служа в 1831 году во время польского восстания, как сказано в одном из официальных документов, «с пользою для отечества», он находился в Белоруссии и однажды «неожиданно с кучером и камердинером, при переезде с места на место, злодейски застрелен за открытие в 1825 году заговора». По другой версии он заразился холерой и умер безвестно.