город все же устало уснет к утру.
воздух стылый разгонит прохожих.
ты не спишь, приглашаешь сентябрь в игру
и пытаешься лгать безбожно.
пропускаешь нарочно свои ходы,
избегаешь привычных маршрутов,
говоришь, что – другая теперь, не ты,
у другой той рассудок не спутан,
и другая зареванное лицо
в посиневших не прячет ладонях,
и над ней ледяным не висят свинцом
потолки, будто вот их уронят.
ты игру затеваешь, конечно, зря –
эта осень голодная слишком.
вас обеих подхватит: клон и тебя;
по промерзшим таскать станет крышам.
по частям проиграешь ей все, что есть:
сигареты, и кофе, и письма.
только пепел и сможет внутри осесть,
словно в лужи – опавшие листья.
утром город не спросит твоих имен
[осень скроет их в траурный морок]–
много видел, мудрец он, стар и умен.
...и он тоже любил, этот город.