Чувствую, дичаю в своем добровольно-принудительном заточении…
В последний раз выходила «в люди» полтора года назад.
На свадьбу пригласили, нельзя было не сходить.
Не наряжалась, хотя и можно было.
По обыкновению своему и наперекор всем принятым «нормам», вырядилась в рядовой свой наряд…
Нет, конечно же, приличия «не обидеть хозяев свадьбы ничем» были соблюдены, но ненужной роскоши в моем одеянии не было. И не могло быть.
Я в нарядных вещах себя чучелом чувствую. Соответственно и веду себя: как чучело. То есть стою или, в крайнем случае, сижу истуканом и… выпучу глаза на происходящее вокруг без шороха и шевеления, дабы наряды не испортить…
Нельзя мне наряжаться, нельзя… На этой свадьбе нельзя было вести себя «чучелом».
Эти люди в основном из-за уважения к нашей семье нас пригласили. Ни родства между нами нет, ни соседства. Просто знали друг друга и всё. И они выдавали замуж свою старшую дочь.
Явилась я – не запылилась. Отдала подарок, как положено, молодым. Поздравила родителей и пошла села на место, куда мне указали.
Сижу, значит, и по обыкновению своему, наблюдаю за всем происходящим…
Ничего интересного:
пузатые, лысые, довольные, (спрашивается – чем?), лица мужчин среднего возраста;
расплывшиеся и ничуть этим не смущающиеся, тетки;
замызганные, с диковинными, смазанными маслом волосами-причёсками и с бородами «а ля два дня» - молодые ребята;
с ужасными, сделавшими их симпатичные лица страшными, макияжами девицы, которые то и делают, что тыкают пальцами в свои «смартфоны», телефоны или во что-то еще. При этом исподтишка смотрят во все стороны: кто же заметит их «крутизну»?
И… происходившие стандартные армянские выпендрёжи, типа: «преклонения хоровацу» с танцами, сопровождающими эту… ну не знаю я, какими словами своё возмущение описать по поводу.
Меня всегда нервируют тупые «адаты»(традиции) культа еды.
Подумаешь, хоровац!(Шашлыки!).
Можно подумать, у других народов нет такового блюда: мясо, жареное на костре.
Или… едой ли радовать виновников торжества и гостей?
Одним словом, сижу не в восторге от всего происходящего.
Правда, новобрачные счастливы! Это по их лицам видно и их счастье передается мне.
Смотрю ТОЛЬКО на них и улыбаюсь.
Потом меня осенило: «а что я сижу как пень? Пойду и попрошу микрофон у нанятого тамады, скажу своё пожелания молодым и уйду.
Всё равно мне здесь ни пить, не петь и не плясать: с первым – «завязала». Со вторым – голос пропал. С третьим и подавно – подагра замучила…
И на миг воспоминания возвращают меня в недавнее прошлое, когда из-за умения складно говорить меня просили руководить торжества, где я пела и плясала, как дышала…
Однажды, было дело, не удержалась и пошла в пляс в совершенно посторонней свадьбе, когда случайно столкнулась с той, где музыка играла, молодожены стояли и грустили, а гости – почему-то не танцевали…
Помню, как сразу засияли лица новобрачных, а гости… вслед за мной пошли танцевать…
Но это было в прошлом. Сейчас же… из всего моего «боевого арсенала» занять публику – сохранилась… речь.
Думаю, надо воспользоваться тем, что говорить пока умею. Не ровен час, и речи скоро лишусь. Что тогда? Придется истуканом сидеть на свадьбах, чучелом. И БЕЗ нарядов – чучелом быть…
Встаю с места и иду к тамаде.
Тот удивлен. Смело с моей стороны! У него ж программа! А я хочу её ломать.
А мне… что мне? Мне до фени их программы, мне надо пару слов сказать молодым. Да вслух, да громко, чтобы ВСЕ запомнили.
Тамада оказался умным. Он сразу понял: этой хромой, но решительной походке отказать нельзя.
- Как Вас представить?
- Никак! Пожелания добра и счастья не нуждаются в представлении, - отрезала я и взяла у него микрофон.
…И… на минуту представила себя… лидером национального сообщества, которое по стечению обстоятельств живет на чужбине.
Что-то хрустнуло в моем боевом настрое: стала жаль ВСЕХ этих людей, моих соотечественников, которые пытаются создать иллюзорность благополучия и счастья… на чужбине.
Боже! Кого мы обманываем?! Не одна ли из вас… я?!
Не я ли ежедневно вместе со всеми вами испытываю тоску по родине?
… Но! Взяла себя в руки. Все замолкли.
Невеста, красивая, зеленоглазая девочка, смотрела на меня с ожиданием… чудодейственных слов…
И я сказала.
Сказала, что это великий подвиг - на чужбине создать СВОЮ армянскую семью и надеяться… нет, быть уверенным, что тем самым – продолжается не только род их, но и рождается новый родничок, пополняющий оскудевшую реку своего народа, своего этноса…
При этом, не забыла поблагодарить все те народы, которые приняли ростки наши в свои земли, дали возможность… не иссохнуть, не сгинуть с лица земли…
- Запомните, дети, всё в мире относительно, кроме самобытности и самосознания… - так я закончила свою «поздравительную речь».
Далее – я ушла, оставив, (скорее всего) в некотором недоумении всех присутствующих…
…Но это было полтора года назад…
А моё одичание в заточении - стала прогрессировать…
Свадеб больше нет. Или есть, но мы не приглашены.
Чувствую, мой очередной «выход в свет» просто необходим, ибо… «одичание» моё - чревато…
Недолго думаю. Если нет свадеб и торжеств, надо самой придумывать что-то…
И это «что-то» быстро придумалось.
Есть в нашем местечке чудодейственный источник-купель.
В семидесяти километрах от нас.
Не скажу, что я религиозна, но в мудрость народа верю. Если народ считает, что источник чудодейственный, значит он таков.
Была я там однажды, купалась в купели, вода в которой мутная и холодная.
Я, бо'льшую половину своей жизни прожившая на побережье и при этом - не умеющая плавать, не испугалась и нырнула в купель с головой.
И, чудо случилось… исчез мой протяжный радикулит, который я безуспешно и долго лечила под руководством традиционной медицины. ..
С того дня прошло много времени…
И я опять захотела в купель…
- Что у тебя болит? – спросили мои домочадцы.
- Всё! – отвечаю.
- Но ты не жаловалась!
- Сейчас жалуюсь!
- Давай к врачу сходим!
- Нет, мне в купель надо!
- Надо, так надо!
В общем, едим.
Вокруг дороги - поля, сады.
Время – позднее лето, почти осень.
Наслаждаюсь разноцветьем дороги и думаю: я когда-то пешком доберусь до купели. И это будет мой поход в «Мекку». Вот тогда я и очищусь от всех своих болячек: и физических, и духовных.
Тем самым, задаю себе установку обязательно дожить до того дня…
Приближаемся.
Купель находится на вершине горы и дорога в гору – пешая.
Выхожу из машины и иду дальше.
О! Облагородили тропинку в гору. Всю обложили плитами. Интересно! Удобно, конечно же, но мне почему-то грустно стало, т.к. думаю, что дорога к святым местам должна быть труднопроходимой, тернистой и каменистой. Именно тогда, добравшись до места - можешь ощутить себя в роли паломницы.
А тут… привезли на автомобили, тропинка, как в лучших парках обложена плиткой, поручни вокруг, чтобы держаться, скамейки на каждом десятом метре, освещение…
Пропало всё ощущение таинства. Даже лес вокруг показался искусственным…
Но встретив в пути идущих мне навстречу,(уже окунулись в купель) старых и больных людей, я поняла, что ИМ это облагораживание необходимо: ведь туда приходят люди, порой немощные, с верой, что вода поможет им. А добираться в гору около двух километров по труднопроходимой тропинке среди дикого леса – не всем под силу…
Иду к цели.
По дорогое стараюсь сконцентрироваться на своем внутреннем мире.
Что-то она брешь дала в последнее время: я стала чаще разочаровываться, часто обижаться и часто обижать…
Надо бы… именно об этом думать, от этого освободиться, стать прежней, доверчивой, любвеобильной… именно от бреши надо избавиться и от приобретенных плохих привычек.
Привычек? Плохих? А они у меня есть? Вроде бы… нет. Избавилась от всех. Недавно избавилась, но избавилась, ведь. И без купели!
Стоп! А привычка… писать? Разве ТО - не плохая привычка? Конечно же плохая! Сколько времени она у меня отрывает?! И не у меня! У близких моих! О! Вот от неё и надо избавиться. Да! Я попрошу Силу святую об этом…
Я на месте.
Народ собрался у купели. Человек шестьдесят. В очереди стоят.
Люди разных возрастов и разных национальностей.
Выстою?
Должна!
Не зря же перетормошила своих!
Встала в очередь.
Сам купель загражден. Т.е. находиться в маленьком деревянном домике.
Входишь, раздеваешься, молишься, просишь у Господа, Богородицы или у святого, именем которого он назван,(и по преданию именно Он создал сей источник-купель), и окунаешься…
Очередь медленно двигается. Почти стоит. Не мудрено, люди старые, больные в большинстве своем, им трудно раздеваться, двигаться, одеваться…
… И я, начинаю своё любимое занятие: наблюдение…
Сразу вижу в очереди больную девочку лет двадцати, которая в сопровождении бабушки и дедушки. Чувствую, едва стоят. Девочке и подавно трудно. ДЦП. Определяю взглядом, знающего эту неизлечимую болезнь не понаслышке…
Моё сердце начинает колотиться!
В глазах наворачиваются слезы…
Я подхожу к началу очереди:
- Прошу вас, пропустите девочку с бабушкой. Я буду стоять в самом конце, сколько бы человек не пришло после меня – всех пропущу раньше себя. Только их пропустите без очереди, – чуть ли не плачу я…
- Да. Да. Пусть! – Отвечают мне. Как будто до меня эту девочку никто не видел…
Но здесь, кажется и воздух свят, и люди то ли бояться этой святости, то ли благоговеют перед ней, но ни один человек не возразил.
Бабушка благодарно посмотрела на меня и вместе с девочкой вошли в строение, где была купель…
Я ОЧЕНЬ боялась за них… обе… слабые. А там – глубоко, скользко…
Потом одёрнула себя, обуздала свои мысли: Господь не даст случиться плохому, они С ВЕРОЙ пришли…
К тому времени за мной очередь добавилась, потянулась…
Я спохватилась, вспомнив своё обещание и новых прибывших, человек семь-девять, пригласила пройти вперед меня.
- Нет, нет, - возразили они, - что Вы! Мы постоим! Это не магазинная очередь!
Да. И вправду. Здесь люди понимают, чувствуют значение самого места.
Здесь люди и без окунания в купель иными становятся: немного добрее, немного чище…
Не успела я об этом подумать, как некий балабол, видно устав от ничегонеделания, начал громко и неизвестно кому рассказывать свои прежние опыты «очищения»:
- Я, вот, намедни, у гадалки был. Ой, мамоньки! Столько она у меня всего нашла! Сглазила меня моя бывшая! Да так сглазила, что я на баб других смотреть не мог. И вот сходил я к гадалке. Та зевала, зевала, аж глаза с орбит повылазили! То значит, вот, сглазили меня значит.
- А откуда вы знаете, что жена сглазила? – подхватила его рассказ любопытная молодая девица с явно морским загаром.
- А кто еще! Она ж смерти моей хотела! Помер бы я – всё б ей досталось. И дом, и машина, и бизнес мой.
- Помогла гадалка? – Спросила смуглянка среднего возраста!
- А как же! Во! Я уже женился во второй раз! Сейчас жена подойдет! Она в лесок пошла.
- А сколько денег берет гадалка? – Спросила третья женщина. Мне моего мужа расколдовать надо. Разгулялся кабель!
- Тридцать тысяч!
- Мамма мия! Пусть колдуют его, сколько хотят! Такие деньги! Да были б у меня такие деньги, я б себе другого мужа нашла!
- В святом месте о чем вы говорите? – постаралась посовестить их женщина с платком на голове.
- А чё! А мы чё! Эт ж вера! И колдовство от веры!
- Колдовство от сатаны! – Психанула женщина в платке и на всякий случай отошла от «грешников».
Очередь не продвигалась.
Я стала беспокоитбся за девочку с ДЦП и её бабушку. Подошла близко к строению с обратной стороны и вслушалась в звуки из него.
Услышала тихий хохот девочки. Успокоилась…
Вернулась на свое место в очереди.
Народ стал показывать признаки нетерпения.
- Хотите анекдот? – вдруг сказал мужчина в шляпе и в шортах!
- Ага! Вы еще похабный расскажите!
- А что? Хоть весело будет! Стоим тут…
- Па. Я маме всё скажу, - громко сказал мальчишка лет пяти, схватив анекдотщика за шорты.
- Ябеда! Да твоя мать за то и пристроила тебя ко мне, чтобы ты всё ей рассказывал. Эх, ты! А еще мужик!
Кто-то хихикнул в очереди.
- Ходят тут всякие! - пренебрежительно бросила женщина, разукрашенная дешевой бижутерией.
- А это не ваше частное владение! – отрезала девица в фетровой шляпе.
Даааа. Назревал кризис очереди! И ТУТ! В святом месте!
Люди нетерпеливые стали, нестерпимые друг к другу.
Для современных людей самый большой дефицит – дефицит времени. Этот дефицит и здесь показал себя.
И вдруг открылась дверь строения и из купели вышли бабушка с больной девочкой.
Девочка продолжала чему-то смеяться. А бабушка была счастлива своей верой.
Мне стало ОЧЕНЬ грустно… по своим причинам…
В очереди зашевелились.
Вошел следующий, жаждущий окунуться в купель и дождавшийся своей очереди, от того и забывший, что в обуви вовнутрь строения не заходят.
- Обувь сними! – завизжала ему в затылок молчаливая доселе женщина.
А мужчина уже был внутри строения.
Женщина вбежала за ним. Оттуда с визгом же выскочила:
- Бесстыжий! Он уже голый там!
Я начала безудержно хохотать.
- Женщина! - Осенил меня старикан, - вы где находитесь? Хохочите, как полоумная!
- А что, уже смеяться нельзя? – заступилась за меня молодая девушка, которая умудрилась к тому времени три сигареты закурить, спрятавшись за дерево.
Я благодарно посмотрела на неё, но на всякий случай усмирила свой приступ хохота и продолжила улыбаться себе под нос.
Но очередь уже потеряла свое спокойствие, присвоившее себе в начале ожидания…
- Давайте группами заходить. Ну, по человека два-три, – предложил кто-то.
- Ага! Вы еще групповуху предложите! – Хихикнула с загаром.
- Как вам не стыдно! – пристыдила её худощавая, интеллигентного вида женщина, - у вас молодых одно на уме! Человек дельный совет дает, предлагает как лучше. По две-три женщины. По двое-трое мужчин. Пока одни раздеваться будут, другие окунутся…
- Верно! Верно! – Согласились многие, кто окончательно потерял терпение.
Некоторые стали покидать очередь и уходить, так и не дождавшись «очищения»…
Стали входить в строение по два-три человека.
Очередь стала продвигаться…
Примерно через час подошла и моя очередь.
Со мной захотели войти еще две женщины.
Я с решительным видом остановилась перед дверью и заявила:
- Я войду одна!
- Как? Избранная, что ли? – загудела очередь!
- Да! – ответила я таким тоном, что моё «да» напомнил выстрел.
Все замолкли.
Я вошла. В строении было полутемно и прохладно.
Вода в купели холодная и мутная.
Тусклый свет, пробившись сквозь маленькое оконце, плавал в купели…
В этот миг я забыла обо всем на свете…
Я забыла – почему я здесь и ЧТО МНЕ надо ЗДЕСЬ…
Я забыла все мои доверительные беседы с Господом, я забыла свои собственные молитвы, я забыла «Отче наш»…
Я забыла – КТО Я!!!! И бросилась в воду.
И оказалась… в другом мире…
Там было тепло. Там было спокойно. Там было ДОБРО.
… В пути домой я молчала, слушая «Реквием» Моцарта из динамиков и улыбалась своему…
- Как ты? Тебе хорошо? – спросил мой любимый.
- Да! Очень! – кивнула я и продолжала улыбаться…
… Потому что, я поняла: счастливая я! И писать – НЕ ПЛОХАЯ привычка. Писать – моя лучшая привычка.