Ты пытаешься жить на одном конце города, ну а я на другом и внешне совсем не похожи. Только цифрою восемь нас отметил февральский дурдом — разногодок с солнцебоязненной кожей. Параллельные схемы, безвозвратники к солнечной тьме, мы учуяв свободу — философские камни горстями
клали в сумки придуманной нами судьбе, пили крепкие мысли и считались для всех упырями.
Что мой брат? За душой ни гроша?
Кровь сгустилась от прошлых сражений?
Не волнуйся! Где ты, там и я
мы безумное время
пустили по вене…