Да не будет вовек спасен

Если ночь будет длинной, не бойся. Часов шесть или семь - и все.
Потерявшийся в собственной голове да не будет вовек спасен.

Малкольму снова как будто восемь - он боится лечь спать один,
Чтобы во сне внезапно не пропустить запоздалый озябший стих,
Пробирающийся мокрыми окнами, чтобы улечься чернильной шкуркой на пару пустых страниц, сквозь Эверест гардин.

Потерявшийся в собственной голове да не будет вовек спасен.
Малкольм каждую ночь видит один бесконечный сон.

Там размером с полнеба волны бьются о палевый небосклон.
Малкольм проснулся бы, выплыл на зло камням,
Но его корабли уже бросили якоря

На цепях длиною примерно с дом.
Кто отдал свою жизнь стихам, тот не будет вовек спасен.

Отдать жизнь стихам - это для Малкольма еще полбеды.
Он бросается с палубы вплавь, не боясь ледяной воды,
Но его вот-вот накроет последний вал, унесет прибой,
А без сердца, вылитого в стихи, каждый вздох причиняет боль.
Малкольм видит, как его стремительно тянет вниз,
И ему хочется крикнуть себе: "Держись
За повисшие строчки, за рифмы, которых нет,
За вопросы, на которые все еще есть ответ!"

Малкольм - сердце и душу. Бумага в ответ молчит.
Потерявшемуся в море слов остается тонуть в ночи.

Потерявшийся в собственной голове да не будет вовек спасен.
Если ночь будет длинной, не бойся. Часов шесть или семь - и все.