знаешь, кажется, что живое не потонет в моей груди. я брала твою руку в разгроме и твердила тебе "веди!" — ты спасал меня так нелепо, был мне другом, семьёй, огнём. чем мы ближе, тем больше пепла, только знали ли мы о нём?
я ищу тебя взглядом из окон и иду за тобой по пятам. ты останешься рядом на фото — остальные забиты места, ты останешься сталью и маем (так скажи мне, кого ты любил?), мы с тобою друг друга не знаем, но я помню, как прятать твой тыл, как остыл постепенно здесь август (этот город мне невыносим), я ищу в каждой мелочи радость и стараюсь совсем не просить ни о чем, никого и нисколько, новый день поступает свинцом к моему покрасневшему горлу, что истерзано старым кольцом.
ты спасал меня так нелепо, сам потом перекинув за борт. я старалась во всем тебе первой — сама строила к дому забор, по ту сторону стоя. конечно, эта ложь не отнимет и сил — иногда из былого привычки превращаются в чёртов инстинкт. мне не знать тебя, мне не плакать, у меня есть другие дома, я оставлю в заметках и ворде только то, что писала сама.
"ты спасал меня? я не помню" — будет, знаешь ли, как-то зло.
но это не было даже любовью. нам с тобой просто не повезло.