Скучная история повторяется от незаконченности,
Философия ставит запятые и никогда точки.
Старый профессор ищет смысл в себе, но прочности
Ему не найти в суждениях.
Ответами нужные ему наполненны другие строчки
Чужих историй, которые он отбрасывает
В грозовых смятениях.
Ярость, предупреждение и безразличие.
Мещанская пошлость его жены
С помытым лицом, с двуличием
Не даёт чувствовать ему вины.
Отсрочка вычеркнута на целое поколение,
Его старость - висельница или расстрел.
Он бы обменял пустоту на стремление,
Но в его голове Ницше, Фауст и Гомер,
Бессонницы, недоедание и
Безвольное бдение.
Несколько месяцев до настоящего погребения,
Которое заменит ему искусственную смерть.
У старого профессора литература и проблемика
В театральных пьесах, его концерт
Состоит из лирики.
Но тот, кто не примечает чужих проблем,
У кого лишь своё мученье в мимике
Вместо святых апостолов и друзей
Останутся опошленность и горем.
Харьков. Исповедь, Искупление?
Чужой чёрный подол, выраненное
В ногах страстное письмо.
Слезами личико раненное
Просит спасение.
Оморосенная солью грудь
Вздымается, распаленная.
И Отец седовласый, пустотный Друг
Идёт на худшее преступление.
А дочь, погибшая на всю жизнь,
Хладнокровная и неспасенная
Не оборачивается вслед.
Прощай, мой золотой приют,
Моё упущение, сокровище,
Последний свет!