Голос мой был исполнен смысла.
А теперь погас.
И то, что было уверенностью, перестало быть даже верой.
И моей печалью кто-то питается, как хлебом.
А я все топчу и топчу платье навыворот.
А ты все топчешься у двери.
Настоящее – это клинок, а ты говоришь – штопор.
Смерть, дарующая жизнь.
Жизнь, дарующая смерть.
И жить, как будто уже мёртвый.
Друг друга не зовём уже друзьями,
Сакральным словом всех святых.
Не назовём друг друга и врагами.
Я гасну.
«Тихо. Тихо.
Ты посмотри, как тихо
Было время - ногу в стремя
А теперь - тихо
Но если нужно бежать - беги
Я не стану держать, только нальем на ход ноги»*
Мы играем с опозданием в шаг.
Наш договор оформлен и подписан не здесь.
Для нас ничего «слишком поздно».
Мы десять тысяч раз спускаемся в Аид, едим гранаты, поворачиваем головы, меняем роли.
«У красной реки
Крылья небесной зари
В красной реке
Вода точь-в-точь моя кровь
Ты хочешь что-то сказать
Помолчи немного, не говори
Все уже сказано
Сказано тысячу раз
Нет смысла повторять это вновь»*
Я снова жду, а ты не спешишь, как всегда.
«Ясно. Ясно, что не до конца безопасно.»*
Я научилась ждать. Отсчитывать часы.
Не глядя на часы творить исход и встречу.
Игра здесь на выносливость, кого, кто переждёт.
Не выходите, девы, на перрон.
Светильники не жгите понапрасну.
Он курит трубку, думает, читает толстый том.
Он едет в поезде, в углу, поджав колени к горлу.
16000 падших, побывав в плену, все воплощенья Лакшми.
Все знают, 57-е имя разрушит все грехи.
*цитаты из Аквариум «Архангельск, 2011»