Парфюмер передумал себя убивать.
Он приполз ко мне ночью безлунной,
И в хрустальном ларце подложил мне в кровать
Результат своей жизни безумной.
Он шептал мне слова, умирая в бреду,
Его звери мои хоронили.
Его тело в земле в моем дивном саду,
А душа, улыбаясь, кайфует в аду,
Я хожу к его теплой могиле.
Что могла я понять? Я младенцем была,
И игралась с сосудом убийцы.
Я под боком медведицы мягким спала,
Средь зверей подрастала девица.
Я питалась живительной влагой росы,
Медом диким я губы сладила,
И вдыхала распущеннной запах косы,
Уже чувствуя капельки пыла.
Что-то вскрыло сосуд. Сразу вырвался стон
Убиенных и тут же воскресших.
Заскрипел, зашептал, и изрек тихо он:
«Капни крови своей полугрешной,
Чтоб добавить острот». Я достала кинжал,
Резко взрезала нежную кожу.
Аромат пузырька больно голову сжал,
А я частью его стала тоже.
Я глотнула. И голос спокойно изрек:
«Пусть теперь вечно пишет и хочет,
Пусть теперь убивается сей человек».
Исполнялось мне пять этой ночью.
Парфюмер меня проклял. Я чувствую ВСЕ
Обостренно! Я жаждала воли,
Я бежала. Я думала, город спасет
От желанием вызванной боли.
Я менялась, росла. День за днем проходил.
Каждый день я молилась на завтра.
Не спасли. Не смогли. Не умерился пыл,
И теперь я - мечта психиатра.
Вон сидит человек. Молод он и хорош.
Я отсюда ловлю его запах.
Всю сжимает меня эта мелкая дрожь,
Как я часто в ее диких лапах…
Я б убила легко, чтоб шедевр создать,
Всех мужчин, подаривших мне ласки.
Не завидуйте чувственности, вашу мать!
Вы бы сдохли, живя в этой сказке.
4.09.2015