Коробка шлакобетонная повернулась на градусы,
Вместе с ней хрустнула и черепная.
Заливаю в граненый надежды парус.
Может быть, этот – последний до рая?
Этанол чесоткой изнутри ест полушария,
Наполняя гнилью сентенций апофегматы
В пустоту. Над листом. Рвет фекалиями
Одиночество, вперемешку с матом.
Гидры соблазна, развратно растопырив альков,
Пенятся изобилием рецептов познать их вкус.
Жаждет прикосновения языковых сосков
Натруженный в лобзаниях, трепещущий анус.
Паника накрывает оторванным непогодой листом.
Крик липкими комьями тошнотворно льнет к горлу.
Может быть, всем нам воздастся потом…
Кровью… Кровью… Кровью… Кровью…