Актриса северных подмостков,
Заштопав дыры мулине,
На радость свеженьких подростков
Шикует лихо в кабаре.
Они, как жабы, тянут руки,
Треся отцовскую казной.
А ей же нету большей скуки,
Чем слыть бездушною резьбой.
Ей говорили: «Слушай, Гала,
Давай, завяжешь с Помпиду,
Мечты скупы, а горькая отрава-
Быть лишь наигранной в своем бреду».
Она смирилась, но отважно,
Ночами проникала в суть,
Зубрила строки, чтоб однажды
Души больной низвергнуть ртуть.
Ей говорили: «Слушай, Гала,
Чтоб вырваться из сей глуши,
Складной фигуры будет мало-
Нужно изрядно погрешить».
И прокричала: «Раз вам сложно,
Я стану тучи раздвигать!»-
Скрипела злобно: «Всё возможно»,
Покинув ошарашенную мать.
Ей говорили: «Слушай, Гала,
Вера в призвание- это хорошо,
Вот только Гамлет не нальет бокала,
За то, что ты живешь строфой».
Она решила, рез ей важно,
Кто будет речь её внимать,
Не станет, как прислуга дважды
Сквозных маэстро умолять.
Ей говорили: «Слушай, Гала,
Твоя ребяческая прыть,
Вместе с тобой, как вихрь рьяно,
Талант твой сможет погубить».
Мудро пророчество, вот только,
Уйдя из жизни в сто пять лет,
Шептала тихонько, но также звонко,
Оставив всем нам сей завет:
«Я прожила играючи и бойко,
И не жалею вовсе ни о чем,
Мой прозорливый дух и совесть в час покойный,
Отпустят дальше резвым лихачом».
Они, трепещуще и гордо,
Шагая под свирели птиц,
Воздвигли памятник. Безмолвно.
Творцу- как лучшей из актрис.