Гогочут, матерясь,
амбалы-пузачи,
Визжат грудастые,
разряженные «тёлки»,
Вертясь на пальцах,
нагло тренькают ключи,
Брильянты грузят уши,
бицепсы — в наколках.
От жвачки пузырясь,
идут «пупы земли»,
Смердят невесть откуда
взявшимся богатством.
Как мусор,
пухлой пятернёй смели
дышавшие на ладан
«равенство и братство»!
Невнятным бормотаньем
захлебнулась сказка,
Стал выкидышем
вожделенный коммунизм.
Иных людей,
с духовною закваской,
Предполагал он!
Нет их! В том трагизм.
Их нет, (иль мало!)
до конца готовых
Все силы и тепло
души своей отдать
На созиданье жизни
чистой, светлой, новой,
В которой бы
царила благодать,
Царил бы мир
любви, добра и счастья
Без войн, насилия,
голгоф и мук креста,
Исчезли зависть,
плен губительных пристрастий,
Всему мерилом
стали Ум и Красота!
Цвели науки,
промыслы, искусство,
Нёс радость
творческий, свободный труд,
Стал мудрым разум
и возвышенными чувства,
В забвенье канули
полиция и суд!
Но мир не совершенен.
Со времён Адама
Людская сущность
неизменно та ж:
Над разумом инстинкты
верх берут упрямо,
И откровенна чувств
животных нагота!
И ныне хищник правит
этим миром.
Он ныне с виду
набожен и мил.
Он добр, он сострадает
немощным и сирым.
Притворство!
Хищник тактику сменил!
Когда судьба
жирней кусок подбросит,
Фальшивых масок
разом гаснет карнавал,
Всю благовидность
будто ветром сносит!
Под шкурой агнца
злобный щерится оскал.
И в сваре яростной
за «сахарную кость»
Тузы готовы перегрызть
друг другу глотки!
А на задворках жизни
тихо копят злость,
Иль обречённо
топят неудачи в водке.
Гогочут, матерясь,
амбалы-пузачи,
Визжат грудастые,
разряженные «тёлки»...
Ужели вечно нам
блуждать в ночи?
Ужели люди
друг для друга — волки?
Похоже, человек —
изрядная скотина!
Скотина, впрочем, много лучше,
Зря я так.
«Безмозглая»,
не тянет мир в пучину,
Как он, ладонь искусную
собрав в кулак.
Инстинктов тёмных
пагубно броженье.
На что нам разум дан?
Чтоб жить у них в плену?
И пусть я в битве
обречён на пораженье,
Но всё ж, пусть словом,
объявляю им войну!