В бою с людьми у тебя остались настолько глубокие раны,
Что, обнимая тебя, я чувствую рукой через ткань шрамы
Червичные, инородные, шокирующие мои руки.
И я вижу ту несправедливость, рок твоей муки
И почему всегда на тебе так много
Одежды, масок, тишины и драмы.
Первый ли я, кто целует эту особенно нежную кожу?
Кто осмеливается ласкаться к узловатым, погожим,
Проклятым, молибельным и заманчивым меткам
Со скребущей под кадыком печалью:
любовью, соблазна потайного гарью?
Первый ли я, кто не представляет
Тебя иным, спасающим, но
Простым,
Спокойным,
Живым?