Эту, душераздирающую историю, рассказала мне моя мама. Она и до сих пор вспоминает о тех событиях со слезами, видно крепко запал ей в сердце этот трагический эпизод из ее детства. Когда началась война, моей маме было всего 10 лет и уже в начале сорок первого, она потеряла отца...
Со своей матерью и братом жила в маленькой, глухой башкирской деревушке. Многие семьи, легкомысленно, пустившие свою единственную кормилицу-корову на мясо, обрекли себя и своих детей на голод... По соседству с Танзилей - так зовут мою маму, как раз и жила такая женщина с тремя детьми, еле сводившая концы с концами. Да еще и муж ее, одноногий местный кузнец, бросил бедняжку, уйдя к другой женщине. Мужчин то в деревне, раз и обчелся - мальчишки да старики и потому даже "калека" был в цене. Более шустрая сельчанка увела его, из под носа собственной жены, несмотря на то что у нее самой, было четверо детей.
Не понять мне, никогда, как может мужчина бросить своих кровинушек, обрекая их на голодную смерть, уйти к другой женщине, от своих детей к чужим.
Работа кузнеца в деревне, всегда была востребована и ему платили продуктами, вот та баба и смекнула, что к чему, не растерялась, а мужик словно теленок безмозглый, позвали и пошел...
В один из прохладных августовских дней, рано утром горемычная соседка, взяв своих старших детей за руки, отправилась искать пропитания в соседних деревнях, а младшенького Миндихана,двухгодовалого мальчика оставила, сказав, что вернется к вечеру.
Ушла, посадив сынишку на широкий подоконник заколоченный, изнутри дома, досками. Наспех бросила под ребенка старое тряпье, оставила форточку открытой, а дверь заперла на замок.
Мальчик, долго и протяжно плакал. Танзиля, улучив время, подходила к нему и чем могла угощала его, успокаивала... Наконец-то, обессилев он заснул...
Наступила глубокая ночь, а мать все не возвращалась... Ребенок, проснувшись плакал так, что сердце разрывалось, девочка то и дело подбегала к нему, но все, что она могла ему дать это была или морковка, сорванная в огороде или прокисшее молоко.
Хлеба у них не было, мяса и в помине нет. Сами выживали лишь, благодаря корове и то пили молоко пропущенное через сепаратор, так как полученные из молока - творог и сметану вынуждены были менять на что -то другое, иначе не возможно было прожить.
Танзиля не могла ему дать молоко с вечерней дойки, без разрешения матери, которая работала бригадиром в колхозе и вставала в 4 утра, поднимала и своего старшего сына. В пять утра они уходили, а возвращались поздно ночью, получая за тяжелую работу, лишь - трудодни. Мать Танзили сама сепарировала молоко рано утром и девочке надо было дождаться этого момента, для того, что бы вдоволь напиться молока и угостить, несчастного малыша...
Глубокой ночью, убедившись в том, что ребенок уснул, она пошла домой, предчувствуя недоброе, ведь до сих пор его мать не возвращалась.
Рано утром, Танзиля проснулась, услышав голос Миндихана, который жалобно, но так отчетливо, призывал ее своим детским дрожащим голоском - Танзиля! Корову подоила? Принеси мне молока! Пожалуйста! - Удивительно, но ведь до этого, он не произносил ни слова, а лишь лепетал, что-то невнятное и ей казалось, что малыш, еще не умеет говорить. Странно и удивительно было слышать такие по взрослому серьезные слова, от двухгодовалого ребенка...
Танзиля с удовольствием напоила его сепарированным молоком, но этого конечно же было не достаточно, ему нужен был, хотя бы хлеб или картошка. Он явно оставался голодным. Смотрел на Танзилю своими большими карими глазами, полными слез, проникающими прямо в душу.
Не всегда было время у девочки находиться рядом с несчастным, маленьким человечком, ведь все хозяйство было на ней...А Миндихану не только было голодно, но и страшно, ведь мама не возвращалась, его сердечко сжималось от безысходной тоски, да и тесно было ему и тяжело, столько времени находится в таком узком пространстве.
К концу второго дня - взрослые сообщили кузнецу, что бы тот забрал своего сына. Объяснили, что голодает, мерзнет по ночам, сидит словно замурованный в собственном доме, почти все время плачет, мучается, страдает!
Но тот не появился, не на третий день, не на четвертый. Но каким же бессердечным нужно быть! Ведь это твой сын! Твоя плоть и кровь! До сих пор кричу в душе я...
Взрослым, целыми днями пропадавшим на поле, было не до брошенного мальчика. Все знали, что происходит, но надеялись, что вот - вот вернется мать.
На пятый день, проснувшись, Танзиля не услышала призывов своего маленького друга, и очень обрадовалась, подумав, что наконец- то вернулась его мама или отец, сжалившись, забрал свое дитя.
Она радостно подбежала к его дому, взглянула в окно и в ужасе остолбенела, увидев неподвижное, маленькое тельце, свернутое калачиком. Его посиневшие кулачки были крепко сжаты, а потухшие, неподвижные глаза смотрели молчаливым, застывшим укором... Миндихан! Миндихан! Закричала она, не веря своим глазам, упала, рыдая на землю, охваченная безумным горем, все плакала и кричала - нет! Нет!
Когда уже не нужно было спасать малыша, ведь он умер... пришел отец, забрал маленький трупик сына, завернул его в какое - то тряпье и понес на местное кладбище, выкопал не глубокую ямку, положил его туда, невзначай посмотрел ему в глаза и онемел... Придя в себя, наскоро присыпал могилку землей и торопливо,не оглядываясь захромал прочь.
Вскоре отцу Миндихана стали сниться кошмары, он признался своей новой жене, что во сне все время плачет его сын и от этого он сходит с ума и совершенно не может спать, а та, как водится, всем "на хвосте" разнесла... По деревне поползли слухи - Миндихан отца хочет забрать! И точно! Не прошло и девяти дней, как он сгорел в своей собственной кузнице...
А светлый образ мальчика, чистого ангела, умершего в муках, никогда не забудет моя мама Танзиля и мне не забыть... Пусть я никогда его не видела, но он всегда живет в моем сердце и будет жить в сердцах тех, кто узнает о нем, спустя семьдесят лет после войны...
сентябрь 2015 г.